Книга Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1, страница 192 – Аперта

– Скажи эрцгерцогине, что мы устроим ей настоящую пышную свадебную церемонию, как только закончится национальный траур и будут завершены все сопутствующие процедуры.

Однако, ничуть не удивившись такой нетипичной для Ласида благосклонности, Пэйтон четко изложил заведенный порядок:

– Это недопустимо. Первой должна быть ваша свадебная церемония.

Когда дело касалось национального права, Пэйтон, как феодал Юга и капитан паладинов, был намного дотошнее эрцгерцога Кирэля. В частности, законы об императорской семье или браке могли обсуждаться только на Лианесе, собрании феодалов Севера, Востока, Юга и Запада.

– Как только национальный траур закончится, первым женится ваше императорское величество. Младшие братья не могут позволить себе провести свадебную церемонию, пока не сыграет свадьбу император. Ее высочество эрцгерцогиню подобная ситуация может расстраивать, но тут уж ничего не поделаешь. Однако эта доля выпала не только ее высочеству эрцгерцогине: в будущем каждому из нас придется провести скромные свадьбы.

– …

«И что мне делать с этим паршивцем!..»

Ласид со смешанными чувствами смотрел на Пэйтона, который так естественно предполагал, что император в силу характера никогда не женится. Было ясно, что у Пэйтона не было злых намерений, но это лишь разозлило Ласида еще сильнее. Внезапно на ум пришли фиолетовые глаза той женщины.

– …

Рука, медленно потянувшаяся к мечу, вернулась в исходное положение, словно в ней угасла сила. К тому же скоро должен был явиться гость: не хотелось неприятных инцидентов.

– Тогда я еще раз встречусь с магами. Первым делом узнаю, поступила ли какая-нибудь информация о Ханиэль за последние несколько дней и…

– Ты хорошо потрудился.

– …

И куда важнее было то, что он являлся верным ему младшим братом. Равнодушным тоном, ничем не отличающимся от обычного, Ласид спросил:

– Что с тобой не так, Пэйтон?

– …

Пэйтон тяжело сглотнул, будто услышав что-то, чего слышать был не должен. Из всех братьев внешне он больше всех походил на покойного императора и дослужился до положения феодала Юга благодаря своей чрезвычайной осторожности. И вот теперь он не мог контролировать свое ошарашенное выражение лица и тупо смотрел на венценосного старшего брата.

– Я спросил, что с тобой, паршивец.

– А-а. Ничего.

Лишь услышав в своей адрес «паршивец», он с облегчением вздохнул и вышел. Тем не менее Пэйтон продолжал задаваться вопросом: а что, если Ласид действительно оказался подвергнут проклятию за те несколько дней, пока он отсутствовал? На мгновение у него помутнел рассудок от беспокойства, и в голову даже пришли бессмысленные слова Теннона.

– …

Но поскольку Пэйтон лишь мгновение общался с императором и стремительно вышел, после долгих размышлений он пришел к выводу, что ничего подобного просто быть не может. Однако, задержись «верный младший брат» в комнате чуть подольше, он, скорее всего, уже отправился бы на поиски архиепископа. Стоило бы ему только увидеть выражение лица Ласида, с каким тот, оставшись один, смотрел в окно.

– Моя принцесса, как тебе полосатая ленточка?

– Она класивая.

– Нет, постой-ка, а вот эта сиреневая еще красивее. Как ты думаешь?

– Да, класивая.

Малышка, нужно же хотя бы открыть глаза, а потом уже отвечать.

Я и так и этак пыталась расшевелить ее, но каждый раз получала ноль реакции. Крайне пассивное отношение Ханиэль ко всему уже начинало вызывать у меня панику. Тем не менее, поскольку мне было хорошо известно, почему она так себя ведет, я не могла бранить ее за это.