Книга Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1, страница 27 – Аперта

Она подбежала ко мне и заключила в объятия. У меня перехватило дыхание. И на что, черт подери, надеется этот ребенок, продолжая вести себя столь мило?.. Стараясь не смотреть на нее, я повернула голову.

Главным плюсом проклятия было то, что черный лебедь способен поворачивать шею на сто восемьдесят градусов. Это означает, что вы можете полностью исключить из своего поля зрения то, на что смотреть не хотите.

– П-прекрати!

Я даже закрыла глаза, пытаясь заставить себя принять твердое решение. Да, мне хотелось иметь ребенка, но не настолько сильно, чтобы рисковать из-за этого жизнью. Одно дело, когда я еще не знала, но теперь-то мне было известно, что передо мной та самая «маленькая принцесса», нахождение рядом с которой попросту опасно.

Когда ее старший брат меня поймает, я буду тут же обвинена в похищении ребенка. А это значит, что, если я не буду предельно осторожна, мое озеро станет бомбой замедленного действия. И однажды эта бомба взорвется.

– Прости, но я не твоя мама. С чего бы мне быть твоей мамой?

– Вы не моя мама?

– Говорю же, я не твоя мама! Разве это не понятно по одному только цвету наших перьев?

По-прежнему зажмурившись, я попеременно указала клювом сначала на свое оперение, потом – на ее. Было бы здорово, если бы ты поняла глубину моего отчаяния из жестов…

Охваченная желанием выжить, я широко расправила крылья:

– Вот, видишь? Мы с тобой такие…

– О-одинаковые!

Белый лебеденок, последовав моему примеру, широко расправил крылья – и плюхнулся на пятую точку, не выдержав собственного веса.

Хотя облик малышки, когда она мило взмахивала своими крылышками, наполнял энергией получше любой витаминной добавки, я не переставала задаваться вопросом, что же именно ее так радует.

– Я снала, что вы и есть мама Ханиэль!

⁂

– …

Ну правда, так и свихнуться можно.

Перед рассветом моя бесконечная печаль распространилась по берегам озера Фердиум. Малышка продолжала указывать крыльями на свой лобик, от чего на ее головке то и дело встопорщивалось целое облако белого пуха.

– Мама! Мама! Посмотлите сюда!

– Сказала же, я не твоя мама.

– А-а.

Плечи белого лебеденка резко опустились. Я вдруг осознала, что это выглядит намного более драматично, чем если бы ту же позу принял человек.

– Н-но мама и я так похози.

– Цвет оперения у нас-то разный. Цвет отличается!

– …

И то, как малышка, зарывшись в перья, прятала головку, и то, как расправляла крылышки, – все явно говорило о том, что она была моей дочерью. Но, к счастью, отличалось наше оперение по цвету. И если бы я вовремя не спохватилась, то меня бы уже окончательно и бесповоротно записали в матери.

«Нельзя. Это недопустимо».

Кэтрин, не забывай, кто этот ребенок!.. Разве то, что я возьму на себя роль ее матери, не означает, что я встану между ней и ее старшим братом-императором, самым одержимым человеком в мире? Одна только мысль о том, что произойдет, если я окажусь в центре этой семейной драмы, заставила меня лихорадочно завертеть головой. Я и так, как только оказалась здесь, сразу же столкнулась с проклятием, поэтому таких потрясений мне точно не выдержать.

«Ну что, черт подери, у меня за судьба такая».

Я ведь никогда не хотела чего-то грандиозного. Не желала, подобно другим попаданцам, жить душа в душу с талантливым и влиятельным мужем. Мое сердце жаждало самого простого человеческого счастья.