Книга Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1, страница 85 – Аперта

– О-о-ох.

Селлена, казалось, теперь приняла реальность: она тяжело вздохнула, но больше не кричала во все горло, как в первый раз.

– На самом деле сейчас произносить такие слова, наверное, уже бессмысленно, но она действительно с самого начала отличалась от остальных.

– Д-да.

Особенно ярко об этом свидетельствует твое знаменитое высказывание: «Ханиэль – единственная, кто отстает». Однако Селлена, все еще пребывая в замешательстве, вытянула клюв так сильно, как только могла.

– Но даже если все так… Вы ведь вернете ребенка, да? Вы же изначально хотели вернуть ее! Вы приняли столь твердое решение, так почему теперь поступаете иначе?

– Я встретилась с ее старшим братом. Но…

Это недопустимо. Он не годится на роль опекуна. Вспомнив красные глаза императора, я ощутила отвращение. Каждый раз, когда я мыслями обращалась к нему, мое тело до самых костей пробирал озноб. Это все равно что вверить льву птенца.

Единственная схожая черта с моей Ханиэль – это его внешность, которая заставляла гадать, человек он или бог. Описывать красоту императора тому, кто никогда его не видел, было чистой воды безрассудством.

– В общем, так не пойдет, Селлена. Будь он достойным старшим братом, то разве сбежал бы от него тогда ребенок? Ты тоже однажды попала под горячую руку Рании, поэтому прекрасно знаешь, как тяжело жить в вечном волнении и тревоге.

– Но… Т-так нельзя. Я…

Какое-то время Селлена пребывала в задумчивости, не зная, как ей поступить, но в конце концов демонстративно покачала головой. Одно дело сочувствие, а совсем другое – выживание, поэтому теперь она изо всех сил старалась не смотреть в сторону Ханиэль.

– Как вы знаете, я только-только приспособилась к озерной жизни и не могу допустить падения еще ниже… Мне совсем не хочется становиться улиткой. Тем не менее помня о моей привязанности к вам, которая возникла за все это время, я не буду распространять какие-либо слухи. Считайте, что в этой жизни я в огромном долгу перед вами, но сейчас мне пора…

– В месяц буду давать двадцать вяленых карпов.

– …

Плечи вперевалочку удаляющейся кряквы резко напряглись.

– Д-двадцать вяленых карпов?

– И еще сверху десять вяленых карасей.

– …

Мой голос звучал уверенно и твердо, словно я вовсе не пыталась поймать ее в свои сети. Когда дело доходит до переговоров о зарплате, важно вести себя так, словно тебе не о чем сожалеть.

– Если не хочешь, то ладно, с такими условиями и без тебя найдется толпа желающих. Думаю, мне стоит обратиться с просьбой к баронессе Хэмилтон…

– Н-нет! Кто сказал, что я отказываюсь?

У нее слишком нетерпеливый нрав! Селлена ускорила шаг, возвращаясь обратно. Я взглянула на крякву, и вида одних только ее раздувшихся щек было достаточно, чтобы понять: она уже представляет, как будет уплетать один за другим ломтики вяленой рыбки.

– Все же баронесса Хэмилтон – перепелка. А наша принцесса так быстро растет, как же перепелке справиться с уходом за таким ребенком? Это не самый лучший выбор. Вам следует подумать о будущем принцессы, мадам.

– Не правда ли?

– Я собираюсь пойти поискать какое-нибудь одеяльце для принцессы.

– Хорошо.

Честно говоря, мой расчет доходил до пятидесяти вяленых карпов. И я усмехнулась, наблюдая как поспешно отворачивается Селлена. Но, скорее всего, она приняла мое предложение вовсе не потому, что ее интересовала одна лишь еда. На самом деле никто лучше озерной семьи не знал, что такое терпеть издевательства или же переживать трудные времена.