Книга ( Не) Счастливый случай, страница 108 – Ани Марика

Анхелика этого добивается. Хочет вывести из себя и показать всем присутствующим моё истинное «хабалистое» личико. А я и не спорю, что вздорная. Иногда, чтобы выжить, нужно быть наглее и злее. Иначе затопчут.

— Конечно, герцогиня Стембург. Сейчас даже лира может позволить себе неуважение к традициям древнего и знатного рода, — елейным голосом дополняет свекровь.

Я усмехаюсь, так как Таша в прошлом тоже лирой была. То есть не голубых кровей. Подруга сдержанно улыбается. А вот Анхелика препарирует меня взглядами.

— Некоторые лиры отлично справляются с ролью графини или герцогини, — замечаю мягко.

— Уверен, и в роли королевы неплохо бы смотрелись, да, Ваше Величество? — вставляет свои пять копеек один Тёмный. Этот тип тоже весь вечер выводит из себя.

— Из-за таких продвинутых взглядов наше общество редеет, лорд Стембург, — отвечает женщина. Ей Рома тоже не нравится. — Мы забываем свои корни. Забываем традиции. А тот, кто забывает свою историю, не в состоянии построить будущее.

— Это званый ужин, мама, твои нравоучения навевают скуку, — встревает Гильермо.

— Мне не дают об этом забыть, — поджимает губы Анхелика. — Перейдём в гостиную, господа и дамы. Немного отдохнём, послушаем музыку. Ларета прекрасно играет на фортепиано. И в гостиной уютнее, и, что важнее, меньше посуды.

Замечаю, как морщится Леонель. Похоже, блондинчик уже слышал игру Лареты. И надо бы спасти золовку от полного провала, потому что то, что я слышала вчера, было ужасно. Да и мне жалко уши моих гостей.

Но Гильермо встаёт, да и остальные тоже поднимаются. Приходится последовать за перехватившей мой вечер дамочкой.

В холле нас с Гилем останавливает Лео.

— Мы можем поговорить наедине? — сухо спрашивает, смотря на мужчину.

Гильермо, кивнув, уходит. А я нервничать начинаю. Он же не будет говорить о поцелуе? Пожалуйста, не сейчас. Меж тем блондин подбирается ближе, почти заперев своей коляской мне пути к отступлению.

— Я прошу прощения за неподобающий вид и цветы, — холодно извиняется он, вызывая изумление и шок. Не знаю, что говорить. Просто хлопаю ресницами и таращусь в красивое лицо молодого повесы. Лео меж тем продолжает: — Я думал, ты устраиваешь ужин и приглашаешь меня, чтобы унизить. Показать, насколько я недостоин тебя.

— Не всё крутится вокруг тебя, Леонель, — качаю голову, немного расслабляясь.

— В последнее время многие мне это говорят, — хмыкает он.

— Я, собственно, не обиделась на цветы и пижаму. Ты выделяешься ярким пятном в этом чопорном обществе, — решаю просто отпустить ситуацию.

— Значит, мир?

— А ты продолжишь язвить, подкалывать и выводить из себя? — выгибаю бровь и скрещиваю руки на груди.

— Конечно, — с самым честным видом отвечает, вызывая смех.

— Ты просто неисправим! — хихикаю совершенно искренне, чувствуя, как в душе расцветает нечто тёплое к этому молодому франту. — Что ж, хорошо. Мир. Только не пытайся больше меня поцеловать.

— Этого точно не пообещаю, — усмехается Леонель и, круто развернув кресло, уезжает в гостиную.

Гости с напитками рассредоточились по комнате. Кто-то у камина бурно обсуждает последние новости. Кто-то возле пустого пока ещё инструмента. Гильермо поставил кристалл с музыкой, по помещению плывёт лёгкие переливы красивой мелодии.

— Дорогая, — с улыбкой пираньи ко мне идёт матушка мужа, — ты постаралась на славу.