Книга Дуэт с герцогом сирен, страница 240 – Элис Кова

«Что я наделала?»

– Хватит! – рявкает Рэмни и ударяет об пол копьем, вызывая яркую вспышку света, озаряющую все углы. – Прекратите. Этот диссонанс ни к чему не приведет. Лусия, ты свободна. Воины, отведите Ильрита и Викторию в покои помазанников и не позволяйте выходить оттуда, пока Хор не решит их дальнейшую судьбу.

Нас отводят в те самые покои, которые я занимала прежде. Мы сейчас так далеки, будто между нами не комната, а целый океан. Я словно цепенею, тело ощущается тяжелым. Удивительно, как меня еще не тянет на дно.

Когда мы вплываем в комнату, над морем разносится песня Хора – если это вообще можно назвать песней. Скорее, какофония из пяти голосов, которые поют одновременно, но в разном ритме, и не попадают в ноты. Они смолкают, потом пробуют еще раз – с тем же успехом.

Воины, оставив нас в комнате, занимают места у входа в туннель, что ведет в покои, и снаружи, по обе стороны балкона. Но в целом нас никто не беспокоит. Более того, вооруженные копьями мужчины и женщины не могут заставить себя даже на нас взглянуть. Интересно, это тоже часть плана Фенни? Она ведь понимала, что нас поместят сюда вместе и оставят одних. Может, надеется, что мы найдем способ сбежать?

Или же хочет, чтобы Ильрит возненавидел меня, чтобы после перетянуть его на свою сторону и попробовать освободить? «Я пытаюсь спасти нашу семью», – заявила она. Если Фенни сумеет убедить Хор, что я с помощью обмана заставила Ильрита изменить своим моральным принципам… воспользовалась некой силой, которой не обладаю, чтобы лишить его здравого смысла… тогда, возможно, его они пощадят.

Фенни всегда производила впечатление проницательной, немного резковатой женщины, но никогда не казалась мне беспричинно жестокой. К тому же не вызывает сомнений, что она больше всего на свете любит свой дом и семью. Возможно, она затеяла все это, чтобы уберечь от смерти брата. Но не меня. Сама я ее никогда особо не заботила, а теперь вообще пересекла границу допустимого, и этого Фенни не простит. Безусловно, чтобы спасти брата, она позволит мне умереть.

Кстати об Ильрите…

Он до сих пор не проронил ни слова. Собираюсь с духом и поворачиваюсь к нему. Ильрит рядом, но в то же время за полмира отсюда, и не сводит с меня взгляда.

– Ладно, давай покончим с этим. Не хочу играть в твои игры, – резко произношу я.

Может, я сумею справиться с ролью, которую мне уготовила Фенни, и причиню ему достаточно боли, разрушив все, что нас связывает. И тогда он избежит той участи, которая ожидает меня. Но лишь при мысли об этом глаза обжигает так, будто к ним приложили раскаленную кочергу. Я не готова его отпустить.

– Игры? – Ильрит выплывает из пятна света, которое отбрасывает прикрепленный к стене отзвук, и его лицо попадает в тень. – Я не играю ни в какие игры.

– Разве нет? Ждешь от меня извинений? Молчанием наказываешь за то, что я скрыла от тебя правду? Мне слишком хорошо известен такой подход.

– Я не собираюсь по-детски отыгрываться на тебе, Виктория. Просто хотел дать тебе время собраться с мыслями, ждал, пока ты сама будешь готова объясниться. Мы оба уже не дети и, надеюсь, сможем разобраться с этим, как взрослые.

Я потрясенно отшатываюсь назад. Он не желал меня наказать? Дурацкие инстинкты, еще живущие во мне после общения с Чарльзом, настойчиво подсказывают, что Ильрит просто проверяет меня, хочет понаблюдать, как я стану себя вести, что буду делать. И похоже, я так никогда и не смогу избавиться от подобных подозрений, несмотря на все доводы здравого смысла.