Книга Танец с Принцем Фейри, страница 109 – Элис Кова

– А я думала, что если ты посмотришь на меня, то никогда уже не сможешь отпустить.

Теперь уже он смеется.

– Значит, запомнила.

– Я в мучительных подробностях помню каждый вечер, который мы провели вместе. – Я двигаюсь, и наши бедра теснее прижимаются друг к другу.

– В самом деле?

– Да.

– Я тоже.

– Дэвиен… – Я ищу в его глазах ответ, но знаю, что смогу найти его, лишь задав вопрос. Ему. И себе. – Что я здесь делаю? Что между нами происходит?

Взяв меня за подбородок, Дэвиен приподнимает мое лицо и немного наклоняется вперед.

– Не знаю… но мне это нравится. А тебе?

– Я… не хочу страдать.

Слова, произнесенные тихим шепотом, больше похожи на крик. Дэвиен совсем рядом, я почти чувствую его дыхание. Простое движение, и наши губы сольются друг с другом. По позвоночнику пробегает дрожь, искушая меня проверить эту мысль.

– Я бы никогда не причинил тебе боль.

«Правда».

Глаза щиплет от подступающих слез. Как что-то может быть и правдой, и ложью в одно и то же время? Ведь он говорит совершенно искренне, и все же я знаю, что это неправда.

– Но все это принесет мне страдания.

– Что все?

– Все эти чувства. Я знаю, чем они заканчиваются.

Холодным домом и кабальным браком. Эмоциональной войной, где слова ранят острее любой стали.

– Тогда давай не будем о них тревожиться, – небрежно предлагает он.

На это все мои надежды.

– Неужели все может быть так просто?

– Когда я женился на тебе, то был убежден, что никогда не смогу полюбить человека.

– И я бы ни за что тебя не полюбила. – Или кого-либо еще.

– Хорошо, тогда мы на равных.

Дэвиен медленно наклоняется вперед, а я продолжаю откидываться назад и скоро распластаюсь, прижавшись к подлокотнику и дивану. А он окажется сверху. По телу разливается тепло.

– Значит, никаких чувств?

Мои веки тяжелеют, и моргать становится все труднее. Он изгибает губы на манер косы, как будто я уже готова к сбору урожая.

– Никакой любви. – Звучит как обещание. – Хотя, если ты позволишь, я заставлю тебя чувствовать.

– Чувствовать что? – дрожащим голосом уточняю я.

– Все.

Слово повисает в воздухе, он явно ждет моих возражений. Вот она, точка невозврата, приближение которой я предвидела несколько дней назад. Дэвиен для меня под запретом, все в нем кричит о душевной боли. Но я не повторю ошибку своего отца. Я смогу удовлетворять физические потребности, не влюбляясь при этом и не отдавая ему всю себя.

«Смогу, ведь правда?»

Но, не давая мне возможности еще раз все обдумать, Дэвиен приникает к моим губам.

У него вкус пряного меда, а кожа пахнет древесной стружкой, напоминая о том, чем мы занимались весь день, и дымом от костров, освещающих площадь внизу. Его волосы, ниспадающие шелковой завесой, щекочут мне лицо и щеки, отгораживают нас от всех. Защищают этот сокровенный миг от жестокого мира, который слишком скоро обрушится на нас.

Я провожу кончиками пальцев по его бокам, поглаживаю широкую грудь. Надетая на нем рубашка призывно свисает вниз, открывая тело почти до пупка, и я касаюсь пальцами горячей плоти. С губ срывается стон, и Дэвиен резко вдыхает, словно пытаясь поглотить наслаждение, которое вызывает во мне само его существование.

Немного сдвинувшись, Дэвиен упирается одной рукой в диван возле моей головы, другую кладет мне на щеку, удерживая в нужном положении. Чуть надавив на челюсть, он проникает в мой рот языком.