Книга Рассвет с Рыцарем-Волком, страница 13 – Элис Кова

Подавив крик, я начинаю бежать вниз по склону. Сапоги, которые я выменяла у сапожника, катятся вслед за мной. Я уже почти добежала до дома, как вдруг стены начали рушиться с оглушительным треском. Мне показалось, что сейчас сломаю позвоночник. Крыша рухнула, и меня накрыла волна жара.

— Аврора? Аврора! — кричу я, гадая, не наблюдаю ли я сейчас второй погребальный костер. Она ведь говорила, что бессмертна, не так ли? Значит, она должна была выбраться, верно? Как это вообще произошло? Фолост должен был… — Фолост!

Я огибаю смятое здание, взывая к духам, которые были, и все еще связаны со мной. К тем, за кого я отвечала. Которые были доверены мне для их защиты.

— Мэри, Фолост, Аврора… — Пошатываясь, я почти упала на край горящих остатков моего дома. Ощущение такое, будто это я сама горю; мою кожу пронзает пламя. Магия, заложенная в фундамент нашего дома, со вздохом испаряется в воздухе позднего вечера. Моя родословная и наследие — то, что бабушка доверила мне, — все в огне. — Бабушка… — задыхаюсь я. — Бабушка!

Уткнувшись лицом в руки, я рыдаю. Колодец на заднем дворе слишком мал. Ручей слишком далеко. И даже если бы это было не так, что можно сделать? Дом превратился в пепел, а вместе с ним и все, чем я когда-то дорожила.

Будь я более старой ведьмой, более сильной, живи в другое время, я бы смогла призвать к себе воду. Или, возможно, ко мне был бы привязан дух ветра или дождя, способный вызвать бурю. Но у меня нет ничего подобного.

И все же я поднимаю руки и протягиваю ладонь к огню, а другой хватаюсь за вышитую на плаще фигуру пламени.

— Фолост, прошу тебя, дай мне свою силу. — Я заставляю пламя выполнять мои приказы.

Но магия не приходит. Даже с небольшим духом пламени и любой силой Авроры, которая есть во мне, чтобы увеличить ее, я не могу повелевать пламенем. Поэтому все, что могу сделать, — это попытаться погасить огонь своим слезами от гнева.

Наконец-то огонь начал затухать, когда уже почти стемнело. Земля была слишком сырой, чтобы пламя могло перекинуться на траву. Деревья были слишком далеко. Все, что осталось, — это тлеющий квадрат почерневшей земли. Крошечные язычки пламени жадно пожирают последние остатки. Одно пламя поднимается выше остальных, как последний вздох, насмехаясь надо мной.

Но затем оно повторяется. Точно так же и в том же месте.

Я протираю глаза, чтобы убедиться, что мне это не привиделось. Ничего. Потом третья оранжево-красная лента. Мерцает. Угасает. Я не представляла себе двух золотых глаз, которые метнулись в мою сторону.

— Фолост? — Я подхожу к тлеющим углям. От них остались только круги. До ближайшего можно рукой дотянуться. Там из горшка, который упал, высыпались увядшие цветы.

Я резко вдыхаю и бросаюсь к колодцу, тут же достаю ведро и возвращаюсь так быстро, как только могу, не расплескав ничего. Медленно опрокидывая ведро, я с шипением гашу землю, остужая ее и прокладывая достаточно безопасную для меня тропинку к месту, где горит Фолост — осторожно, чтобы не намочить его при этом.

Земля в кольце Фолоста полыхает… но не так сильно, как все остальное. Пол, который я узнаю, покрыт почерневшей сажей. Маленький огненный дух был недостаточно силен, чтобы спасти дом, но он защитил то, что смог.

— Фолост, ты невероятен. — Я приседаю, вытирая лицо пятками ладоней. Горе проходит, его сменяет мотивация.