Книга Рассвет с Рыцарем-Волком, страница 142 – Элис Кова

Но в темноте за веками в мой разум закрадывается новое желание. Оно крадется, как муравей, переползая через край корзины для пикника, разведывая, приглашая друзей. Дрожь пробирает меня, накрывая плечи неподвижностью. Я тяжел, как облако над луной. Мое сознание ясное, как сумерки.

Мне было приятно отдаться ему… действительно было приятно. Прошло столько времени. Как же хорошо снова отдаться ему… Мое дыхание сбивается, застревая в горле. Я почти чувствую, как его пальцы пробегают по моему плечу и руке. Чувствую его дыхание на своей шее.

Сдайся…

Голос в моем сознании больше не принадлежит мне. Я нахмуриваю брови. Что-то не так.

Расслабься. Ты хочешь этого.

Нет. Не хочу. Я заставляю себя открыть глаза, и мир снова рушится вокруг меня. Вместе с ним приходит осознание присутствия кого-то за моей спиной. Я быстро сажусь, поворачиваясь.

Бардульф приближается.

— Что тебе нужно? — Я огрызаюсь, потирая руки. Это помогает избавиться от склизкого чувства, которое закралось в меня, как зимний холод. И тут я осознаю, что плащ сполз с моих плеч. Или, может быть… ощущение пальцев на моей руке. Неужели он снял ее? Я не свожу глаз с Бардульфа, осознавая, насколько он угрожающий, и целенаправленно возвращаю плащ на место.

— Ты выглядела так, словно тебе снился кошмар. — Он приседает. — Я волновался.

Нет, не волновалась.

— Я в порядке.

— Ты уверена? Ты выглядишь бледной. — Он протягивает руку, чтобы коснуться моего лица, и чувство возвращается с такой силой, что едва не выбивает из меня дух. Я отворачиваюсь, и лицо Бардульфа превращается из маски беспокойства в гораздо более искреннюю хмурость.

— Я сказала, я в порядке. Возвращайся туда, где ты спал, и оставь меня в покое, — огрызаюсь я, надеясь, что у меня не останется места для неверного толкования.

— Я сказал, что беспокоюсь о тебе. — Он говорит медленно, как будто я как-то неправильно его поняла. — Позволь мне утешить тебя.

Чувства возвращаются. Оно бьется об меня, давит на плечи, словно пытается сломать мои кости и проникнуть в мой мозг. Стремительность нападения почти достигает моей головы. Я почти расслабляюсь, когда он снова тянется ко мне.

Почти. Я опираюсь на пятки, отталкиваясь от земли. Его лицо снова искажается от ненависти.

— Как ты…

— Тронь меня, и ты будешь страдать, — угрожаю я.

— Ну же. — Он хихикает. Поведение Бардульфа снова меняется так же легко, как качается маятник. Он смещает свой вес с уклончивой ухмылкой. Он выглядит как мужчина, пытающийся соблазнить и потерпевший неудачу. От этого зрелища меня тошнит. — Давай не будем играть в скромность. Я наблюдал за тобой с Эвандером, я знаю, какое ты сексуальное создание. Я могу наполнить тебя лучше, чем он.

— Еще одно слово, и меня вырвет на тебя. — Я добавляю кляп для пущей убедительности. Маска снова спадает с его лица. Единственная неизменная эмоция Бардульфа сейчас — это голод в его глазах. — Нет такого мира, в котором я бы когда-нибудь, когда-нибудь захотела тебя.

— Но ты уже хочешь меня. — Он произносит слова, как заклинание. Еще один импульс магии. Становится совершенно ясно, что он делает.

Я плотнее прижимаю к себе плащ и пытаюсь защититься от натиска его магии. Он пытается использовать чары со всей изощренностью мясника, орудующего топором. Это и есть те грани силы Конри, о которых он говорил? Это и есть те чары, которыми обладают рыцари? Эвандер владеет каким-то более высоким мастерством, или он говорил правду и не использовал его, чтобы заманить меня в свои объятия? Я никак не могла этого пропустить.