Книга Рассвет с Рыцарем-Волком, страница 19 – Элис Кова

Эвандер ничего не говорит. Он даже не смотрит на нее. Аврора плюет ему под ноги.

— Ты такой же, как и вся его стая, извращенный и отвратительный. Ты не более чем щенок, который поджимает хвост, когда становится трудно.

— Не обращайтесь к рыцарю короля с таким презрением, — холодно говорит он. — Когда мы вернемся в Мидскейп и снова окажемся рядом с Конри, я не упущу момент.

Мне стало ясно, что ни Эвандер, ни Бардульф не являются Волчьим Королем. А вот мужчина по имени Конри, похоже, да. Мне стало немного легче дышать, когда они заговорили о нем. Не похоже, чтобы он находился поблизости.

— Нет? Ты так бунтуешь только со мной?

— Аврора… — Он тяжело вздохнул. — Ты знаешь, что случается, когда мы перечим ему.

— Меня не волнует король. Он не мой король… напоминаю, он и не твой, Эвандер. Он убил…

— Следи за своим языком.

— Или что? Ты ударишь меня, как Бардульф? — В этих словах почти вызов. И мне приятно видеть, что Эвандер не принимает его.

— Что бы мы ни чувствовали, мы навсегда связаны с ним нашими клятвами.

— Не говори со мной о сделках, обещаниях и клятвах. — Аврора поднимается на ноги. Она напряглась, пытаясь справиться с веревкой, удерживающей ее на дереве. Эвандер продолжает оставаться на расстоянии вытянутой руки, а ее глаза впиваются в него кинжалами. — Я хранила клятвы еще задолго до того, как твои родители стали щенками, сосавшими соски своих матерей. Так что не стоит напоминать мне о том, какие клятвы я должна соблюдать, а какие нет. — Ее голос холоден, как самая темная зимняя ночь.

Эвандер продолжает стоять перед ней, как за каменной стеной. Но в конце концов он уходит, не сказав больше ни слова, и садится на противоположную сторону костра. Когда он приближается, я вижу, что на его щеке возле глаза синяк, и надеюсь, что Аврора дала отпор, когда ее пытались забрать.

Теперь, когда он стоит ко мне спиной, я вижу массивные шрамы между лопатками Эвандера, как будто волк взял его за две передние лапы и провел по ним когтями. Это глубокие борозды с приподнятыми боками. Изрезанные. Даже смотреть на них больно. Что бы или кто бы ни сделал это с ним, он действительно был злобным.

— Надо отдохнуть, пока есть возможность, — пробормотал он. Аврора даже не удосуживается взглянуть на него. Эвандер укладывается на мох, и вскоре его дыхание становится ровным.

Я пользуюсь своей возможностью, но не спешу. Спешка наделает шума, а Бардульф все еще где-то рядом. Если повезет, Эвандер погрузится в глубокий сон, а Бардульф проведет ночь, гоняясь за растущей луной в противоположном от меня направлении.

Фолост и Мэри ждут там, где я их оставила, и я быстро их забираю.

— Мне нужно, чтобы ты прожег веревку, — шепчу я Фолосту. Мне понадобится слишком много времени, чтобы перерезать ее ножом. А вот Фолост, если будет достаточно решителен, сможет сделать это за несколько секунд.

В крошечном пламени мелькнул огонек.

— Спасибо. — Мы уходим через лес, двигаясь по широкой дуге вокруг поляны с Авророй. Каждый шаг мучительно медленный. Но я упорно продолжаю идти в своем ровном темпе. Когда Фолост неожиданно отклоняется от своего камня, я резко поворачиваюсь и, проскочив мимо низкого куста, оказываюсь на краю поляны позади Авроры.

Она стоит ко мне спиной, поэтому я не вижу, проснулась ли она или, послушавшись совета Эвандера, пытается заснуть. Судя по тому, как она сопротивлялась им до сих пор, я думаю, что это первое. Я хватаюсь за веревку, прикрепленную к дереву, и слегка дергаю.