Книга Рассвет с Рыцарем-Волком, страница 97 – Элис Кова

Я позволяю ему вести меня обратно через лагерь. Конри был прав. Я думала, что контролирую себя. Но на самом деле я была марионеткой, танцующей под приказы Конри. Теперь мои ниточки оборваны, и я обмякла под хваткой Эвандера.

Пока лагерь расплывается вокруг нас, мое оцепенение медленно сменяется яростью. Это снова придает моему разуму остроту и ясность. Единственное, что изменилось, — я теперь знаю, без сомнения, что с Конри никогда нельзя рассуждать здраво. Аврора и Эвандер были правы. Я должна благодарить Конри за то, что он избавил меня от сомнений и раздумий по поводу моего дальнейшего пути.

К тому времени как мы добрались до палатки Эвандера, проскользнули через вход и скрылись в темноте, мои мысли снова пришли в движение. Я делаю два шага, которые палатка может мне позволить, чтобы добраться до задней стены. Поворачиваюсь, иду обратно к Эвандеру, поворачиваюсь и повторяю. Шагаю.

Эвандер пытается заговорить.

— Он не…

— Заботится обо мне? — Я издаю звук отвращения. — Это очевидно. — Я останавливаюсь, повернувшись спиной к Эвандеру. Кулаки сжимаются. — Знаешь, я не думала, что я ему небезразлична. Не совсем. Но я думала, что, возможно, он будет уважать меня настолько, что мы сможем работать вместе для достижения общей цели. Возможно, время измотало его, страх перед потерей Авроры показал его уязвимость, и он стал не совсем тем, которого вы оба знали… Что с ним можно…

— Договориться? — Теперь очередь Эвандера заканчивать мое предложение. — Конри не знает значения этих слов. Это его путь или ничего. Сопротивляясь ему, даже осмелившись попытаться, ты совершил кардинальный грех, которому нет прощения. — Несмотря на то что он говорит почти шепотом, голос Эвандера становится все громче по мере его приближения. Он останавливается прямо у меня за спиной, и мне кажется, что он вот-вот положит руку мне на плечо, но, должно быть, это мое воображение, так как прикосновения так и не последовало. — Мне жаль, что тебе пришлось узнать это таким образом. Но я не мог позволить тебе и дальше думать, что у нас с ним есть надежда на союз. Не тогда, когда я узнал о его планах.

— Единственное, о чем я сожалею, — это о том, что была настолько доверчива, что поверила ему, несмотря на свои сомнения. — Ярость, а не печаль, смягчает мой голос.

— Надеяться на здравый смысли видеть в людях лучшее — отличительные черты доброго сердца. Это не повод расстраиваться.

Возможно, он прав, но в этот момент я раскаленным железом вбиваю истину в свое сознание. Я никогда не забуду этот урок.

— Спасибо, что отвел меня туда, — говорю я. — Мне нужно было это знать. Теперь я готова бороться с ним до последнего.

— Хорошо. Потому что он сделает все, что в его силах, чтобы ты продолжала влюбляться в него.

— Чтобы я по-прежнему была у него под контролем. — Я с ненавистью перефразировала его слова.

— Для Конри признание того, что его чары не работают, было бы сродни потере мужественности. Это сделало бы его дураком.

Разве может что-то звучать лучше, чем идея выставить дураком самовлюбленного короля? Думаю, нет. Мои пальцы расслабляются, а голова слегка откидывается назад, когда я перевожу взгляд с пола на потолок шатра. Он подернут бледной дымкой от растущей луны. Я здесь уже почти две недели. Достаточно времени, чтобы луна выросла почти до своего апогея.