Книга Одинокая душа призрачного счастья. Том1, страница 23 – Оксана Говоркова

Оглядевшись, он понял, что находится за оградой старого кладбища, в том месте, где было принято хоронить самоубиенных. За могилками никто и никогда не ухаживал, многие из них даже не имели надгробий. У своих ног он увидел маленький свежий холмик. Надпись на камне закрывал увядший букет цветов, но Ноа догадывался, чье имя увидит на нем.

Обессиленно опустившись на колени, он откинул мусор и провел рукой по выбитым буквам. «Моя девочка покоится здесь… — подумал генерал и скупая слеза обожгла его щеку. — Прости, что обещал, но так и не сделал тебя счастливой. Прости, что не успел спасти…»

— Мы не можем изменить судьбу, смирись… — раздался тихий голос за его спиной. — Все, что случается здесь, давно предрешено на небесах.

— Что ты тут делаешь? Пришел за мной? — спросил Ноа, игнорируя слова Жнеца. — Они вынесли решение?

— Еще нет, но я должен присматривать за тобой, — ответил зеленоглазый, опускаясь рядом. — Не убивайся так, душа Эвелин только в начале пути, она еще переродится.

— Когда? — спросил Ноа и с надеждой взглянул на собеседника.

— Ты же не веришь в реинкарнацию! — усмехнулся Жнец.

— Я изменил свое мнение! — воскликнул генерал. — Так, когда она переродится?

— Ее душа сейчас там, где нет времени, поэтому никто не знает, когда это произойдет и в каком месте. А также неизвестно, какое будет у нее тело: мужское или женское. И она не будет помнить свою прежнюю жизнь… Эвелин забудет тебя… — Ноа молчал, и только играющие желваки выдавали его чувства. — Не думай, что когда-нибудь сможешь ее найти, — подвел итог зеленоглазый, положив руку ему на плечо.

— Тебе известно, как она погибла? — спросил генерал, переводя разговор в другое русло.

— Сбросилась с королевской часовни. Кое-кто хорошо постарался, приложив к этому руку…

— Я знаю, кто это был! — вскочив на ноги, воскликнул Ноа и сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки. — Ты покойник, господин старший советник!

— Не сомневаюсь… — чуть слышно проговорил Жнец Смерти, глядя вслед удаляющемуся генералу. Потом достал из кармана серебряный жетон и прочитал возникшее там имя: Орис…

Орис сидел в глубоком кресле своего кабинета и задумчиво смотрел на колыхающийся огонек свечи. Чувства притупились от выпитого эля, но мысли продолжали беспокоить помутневшее сознание маркиза.

За короткий срок он добился нескольких важных целей: стал Старшим Советником Короля, надежно укрепил статус при дворе, убрал Ноа со своего пути и, как приятное дополнение, овладел телом Эвелин, но почему-то ни удовлетворение, ни ощущение победы так и не пришло. Он даже мог предположить, что испытывает муки совести, если бы верил, что она (эта совесть) у него есть.

Как бы то ни было, потеря златокудрой наложницы его удручала, будто бы он лишился чего-то важного. Получил желаемое, но не успел им вдоволь насытиться. Мысли о девчонке, покончившей с собой, не давали покоя, она снилась ему последние несколько ночей, отчего советник плохо спал и выглядел измученным. Темные тени залегли под глазами. «Что это было? Мимолетная любовь?» — спрашивал он и ненавидел себя, потому что знал: это чувство — непозволительное проявление слабости, а он всегда мечтал быть сильным, таким же, как лишенный им жизни Ноа.

Молодой маркиз перевел взгляд на висевший на стене меч генерала. Он прикрепил его на самом видном месте, как трофей, напоминающий о последних событиях. Вид оружия его тяготил, и Орис подумывал не снять ли его оттуда и не убрать подальше, как говорится, с глаз долой — из сердца вон…