Онлайн книга «Кошмары из серы»
|
— Генезис была первоисточником творения. Она создала нас первыми, включая Лолу, как первоначальную шестерку. В каждом из нас была какая-то ее черта, и эта черта стала тем, чем мы были известны, когда она создавала других. Она разделила наш мир на провинции и дала каждому из нас по кусочку, поручив наблюдать за ним, пока она присматривает за всеми нами, и какое-то время это было хорошо. — Анника наклонилась вперед и бросила пустую виноградную лозу на тарелку перед собой. — А потом пришел Люцифер, — сказала Мерула. Она перекинула свои шелковистые черные волосы через плечо, ее вишнево-красные губы скривились в гримасе. — Во вспышке огня изначальное пламя пробило брешь в границах между мирами. Генезис была сражена в тот самый момент, когда увидела его, потому что Люцифер был первым существом, которого она не создала. Чем дольше он оставался, тем сильнее становилось влечение, пока оно не достигло точки одержимости. — Она согнула пальцы, демонстрируя кроваво-красный оттенок ногтей. — После разрыва с Богом Люцифер не хотел привязываться к одной женщине… — Почему? — Спросила Мойра. Мерула бросила на нее укоризненный взгляд, но вопрос был обоснованным. — Потому что он уже сделал это для Бога, — ответила Анника. — Он отдал ей все. Свое сердце. Свою душу. Они были созданы как равные — он, изначальный огонь, и она, изначальный свет. Идеальная гармоничная пара… — Она хотела большего, — сказала Хела, вступая во владение. — Бог не был удовлетворен одной только любовью Люцифера и решил, что она больше не будет связана с ним. Ей будут поклоняться многие. Существо, стоящее выше него, — сказала она. — Бог. — После этого Люцифер больше не был бы связан, — сказал Мерула. — Это свело Генезис с ума, и в своем безумии она восстала в одном из последних актов творения. Она так отчаянно хотела настоящих детей, что разделила себя надвое — создала фейри — и обрекла на гибель свой мир. — Она неодобрительно покачала копной темных волос. — Мир начал трещать по швам, потому что Генезис была связана с ним, — объяснила Мерула. — Первородным не нужно связываться с миром, но, если они это делают, это значительно увеличивает их силу. И эта планета, то царство, с которым они связаны, становится зависимым от изначального в поддержании жизни. Если этот изначальный умрет, единственным верным способом предотвратить его взрыв было то, чтобы другой изначальный сделал то же самое. Люцифер был нашим единственным вариантом, вопреки тому, что Лилит могла тебе сказать. Без него Ада, каким мы его узнали, никогда бы не существовало, потому что Эдем — мир — умер бы. Мы вместе с ним. — Это не значит, что твой отец был святым, — вмешалась Ламия. — Он вполне наслаждался поблажками, которые ему доставляли узы Ада, и он стал известен как Король. Лилит была всего лишь младенцем, когда он связался с планетой, и твой отец взял на себя заботу о ней и Еве. Она выросла маленькой эгоистичной дурочкой, думающей, что заслуживает править просто потому, что они с Евой родились после смерти Генезис. Во многом как и ее создатель, она сосредоточилась на неправильных вещах. Одержимая отсутствием у нее изначальной силы вместо тех самых людей, которых дал ей Люцифер, сделав ее одной из нас. Она злоупотребляла этим. Увлекаясь черной магией ужасной ценой, все это время он отказывался видеть в ней что-либо, кроме милой маленькой девочки, которая была так похожа на Генезис. — Она закатила глаза к хрустальным люстрам над нами. Поджав губы, она посмотрела прямо на меня. — Затем пришел Рагнарек. Банши такой огромной силы, что он возвестил не просто о смерти окружающих, но и о конце света. Он предсказал будущее, в котором Ад будет гореть так, как никогда раньше. Границы между этим миром и любым другим, через который перекинут мост Люцифера, были бы преданы огню. Погибли бы миллиарды людей, демонов и даже ангелов. |