Книга Запрещенные письма, страница 118 – Элин Пир

— Это был единственный способ. Пожалуйста, не сердись на меня за то, что я пришла.

Я услышал достаточно. Положив руки Девине на плечи, я заглянул глубоко в ее глаза.

— С чего бы мне злиться? Все, чего я хочу, это быть с тобой. Я так рад! Ты избавила меня от необходимости самому идти за тобой.

Она приподняла бровь.

— Но ты игнорировал все мои письма. Я думала, ты злишься на меня

— Я бы ответил на твои письма, если бы был здесь. — Обхватив ладонями ее лицо, я поцеловал ее. Чувствовать ее губы на своих и знать, что между нами больше нет этой треклятой стены, было так волнующе. Это было лучше, чем вся эта еда и питье, которыми я наслаждался после голода в тюрьме. — Я зол, потому что ты подвергла себя опасности, чтобы попасть сюда, но я бесконечно рад тому, что ты тут. — Я откинул голову назад; наши глаза встретились. — Я так сильно скучал по тебе.

— Я тоже скучала по тебе, — ее глаза наполнились слезами.

— Эй… тсс… что случилось? Не плачь. — Я притянул ее в свои объятия. — Теперь ты здесь. Мы вместе.

Девина закрыла лицо руками, ее плечи вздрагивали.

— Поговори со мной, любимая.

— Я пыталась быть сильной, но я так боялась, что ты разозлишься на меня. Я потеряла всех и думала, что потеряла и тебя тоже.

Я застонал и крепко обнял ее.

— Нет. Я здесь.

— Есть кое-что, о чем я тебе не сказала, и ты так разозлишься, когда я тебе скажу!

По моей шее пробежали мурашки, я напрягся.

— Ты спала с кем-то еще?

— Нет!.. — она нахмурила брови.

— Тогда в чем дело?

С глазами, полными слез, Девина взяла мою руку и положила ее поверх покрывала, на свой живот.

По выражению ее глаз я понял, что она хочет мне что-то этим сказать.

Мое сердцебиение участилось до миллиона ударов в секунду, и я откинул покрывало, чтобы увидеть самую красивую выпуклость живота своей любимой женщины.

— Ты беременна?!

— Да.

Я пялился на ее животик.

— Это мой ребенок?

— Конечно, он твой.

Мы провели вместе всего одну ночь, и это было еще в августе — и я запутался, когда попытался сосчитать.

— Я на четвертом месяце беременности.

— Почему ты мне не сказала?

Ее рука поднялась, чтобы погладить мое лицо.

— Я подумала, что мы никогда не сможем быть вместе, и что, если я скажу тебе, тебе станет только хуже.

Я забрался к ней под одеяло и обхватил ее тело руками. Ее тепло рядом наполнило меня радостью. Эти последние две недели были для меня адом — прощальное письмо, которое разорвало мое сердце на части, ошеломляющее заявление короля Джереми о том, что он намерен жениться на ком-то из вдов; неудачная попытка отравить его, и две недели, проведенные взаперти и без возможности защитить наших женщин. Ужас, который я пережил, немного отступил, пока я лежал в своей постели, слушая сердцебиение Девины и держа руку на ее животе, где рос наш ребенок.

— Ты должна была рассказать мне о нашем ребенке. Я сегодня чуть не умер.

— Что значит, чуть не умер?

Я рассказал ей все о нашей попытке убить короля Джереми и о том, как все пошло не так. Она расплакалась, когда я поведал ей о маленькой камере и долгих днях, когда почти нечего было есть.

— Так вот почему ты выглядишь похудевшим. Как можно быть таким жестоким?

— Дальше было хуже, — и я рассказал, как меня привели в комнату со столами и как мою мать, сестер и Старр отдали новым мужчинам и заставили сидеть рядом с ними и слушать наши последние слова.