Книга Три комнаты под березой, страница 5 – Ирина Седова

Место было просто шикарным, и имело только одно «но» — деревенские жители твердили про какую-то священную рощу, которую не только вырубать, но даже трогать было нельзя во избежание мести лесных духов. Отец называл это суевериями и смеялся, когда хозяйка дома, где они временно поселились, многозначительно поджав губы, пересказывала ему разные ужасы, происходившие с теми, кто пытался гулять там в неурочное время или оторвал там хотя бы единую веточку.

В ее рассказах фигурировали и сломанные ноги, и осы-убийцы, и утопление в болоте, и просто смерть оттого, что человек начинал ходить кругами и не мог выбраться.

— Вон Кирьянов Федька пошел туда на спор, что папоротнику нарвет на Ивана Купалу, так вернулся домой весь в ожогах и волдырях. Чуть не помер.

— Так не помер же.

— Травница наша откачала, Леська. Чем-то она его намазала — как рукой сняло. Но больше он в ту рощу ни ногой.

— В крапиву попал, наверное, — сказал отец.

— В заросли борщевика его завело, а не в крапиву.

— От ожогов борщевика мазей нет, — осторожно сказала мать.

— А я и баю — помирал он. Но Леська наложением рук лечить умеет — ведьма она (при этих словах хозяйка дома понизила голос до шепота и перекрестилась). Знается она малёхо, хитрости разные ей известны, как по лесам безопасно бродить и со зверьми разговаривать, чтобы не трогали.

— Ну-ну, — сказал отец примиряюще.

В первую же субботу Стас пошел на танцы в тамошний клуб и сразу же приметил в стайке девчонок невысокую тонкую блондинку, державшуюся несколько отчужденно да и одетую не то чтобы немодно, но как-то на особину. Подол ее юбки был на пару сантиметров длиннее, и блузка самопальной, а не купленной в торговой точке. Впрочем, наряд ей шел и выгодно оттенял светлую кожу с нежным румянцем, пухлые губы, покрашенные помадой приглушенного оттенка и чудесные выразительные глаза, казавшиеся черными под бархатом густых длинных ресниц.

Блондинка посмотрела в сторону Стаса, улыбнулась ему — и он погиб.

«Моя!» — подумал он про себя, готовый передраться за нее со всем селом. Он подошел к девчонке на негнущихся ногах и пригласил на танец. Да и не отходил от нее весь вечер, а после проводил до дома и пригласил на свидание, позабыв даже спросить ее имя. Впрочем, себя он тоже не назвал — соображалку у него в тот вечер отшибло начисто: он не помнил, что говорил, и время для него пронеслось единым мигом.

Впрочем, договориться о свидании на следующий день он все же догадался, а услышав согласие, ликовал так, что сам себя не узнавал.

— Меня зовут Олеся, — представилась ему девушка при их следующей встрече. — А тебя Стас, да? Твои родители хотят построить у нас базу отдыха.

Она произнесла это так печально и столь тревожно, будто сообщала о трагедии мирового значения.

— Все верно, — подтвердил Стас. — Ты считаешь, будто это плохо?

— Смотря где они намереваются расположить базу.

— Это ты про березовую рощу собираешься мне в мозги вкручивать? — Стас намеренно добавил в тон реплики дозу сарказма. — Я думал, в вашей деревне только старые бабки верят во всякие россказни о духах, загубленных душах и прочей чертовщине. Тебя вон ведьмой назначили… Или у вас в селе еще какая Леся живет, с вот таким носом и длинными желтыми клыками?

Девчонка сверкнула белозубой улыбкой и засмеялась.