Книга Последняя Хранительница, страница 170 – Полли Нария

– Фил, беги!

Друг кивнул, секунду подождал, и гипноз оборвался. И сразу же ожила Иволга. Она находилась в яростном исступлении, вырывая из своего тела древко, что торчало в ее животе. Я же хоть и наблюдал, но сам же набирал в легкие воздух. Много воздуха. Как никогда. Как будто в последний раз.

И выдохнул. Громко и мощно. Отдавая все возможные явные и скрытые силы своего тела. Я чувствовал, как с воздухом из меня уходит что–то еще, но готов был заплатить эту цену, чтобы спасти друзей. Чтобы спасти Луну.

Он силы напряжения мой взгляд померк, а потом в мою грудь вонзилось нечто твердое. Я захлебнулся и, опустив голову, увидел то самое копье.

– НЕТ! – крик Луны разорвал пространство.

Время замерло, потом рвануло вскачь. Мужчина вскрикнул, лицо исказила гримаса боли, удивления и ужаса. Он потянулся было к груди – там, где кровь уже пропитала рубашку, – затем упал. Задыхаясь, я кинулась к нему. Очень хорошо было видно его лицо, неестественно побледневшее, и жуткого вида кровавое пятно, расплывающееся на груди по грязной рубашке.

– Соловей, – прошептала я.

Не знала, что делать. И не знала, что думать.

Он был еще жив, но на губах выступила кровь. И крупные бисерины пота на лбу, на висках…А кровавое пятно на его рубашке росло, ширилось, расцветая жутким невиданным цветком. Друзья подбежали одновременно, и когда я почувствовала, что Соловей в безопасности, внутри меня все поменялось.

Жар в груди появился моментально. Накалился до предела и лопнул, смешавшись с моим криком. Тело стало свободным, будто до этого я всю жизнь носила оковы. Не думая больше ни о чем, я кинулась к Иволге с единственной целью – убить ее за смерть друга и любимого человека. Руки мои оперились и превратились в крылья, и я, словно стрела, сорвавшаяся с тетивы, понеслась вперёд. Все вокруг становилось белым. И вот мой Свет столкнулся со Тьмой Иволги.

– Хранительница в истинном обличье, – взревела она и зашипела от боли.

– В истинном обличье здесь только ты, Иволга!

Я полоснула своим крылом по ее лицу, и демон завизжала, стала царапать меня в ответ и бить своими отростками. Я ухватилась за один из них и с лёгкостью оторвала от тела. Кровь хлынула мне на руки, пачкая белые крылья и шкварча, словно масло. Боль была невыносимой, но не хуже той, что я уже успела испытать.

Я оторвала ещё один отросток, когда демон ухватила меня за волосы и ударила лицом об свое колено. Она попыталась повторить удар, но я вывернула голову и укусила ее за руку. Во рту разлился вкус крови с примесью дегтя и смолы. Иволга была уже сильно ранена и истощена, я же – полна сил и чувства мести. Поднажав, я смогла опрокинуть демона на спину и стала колотить кулаками по ее лицу. В живот мне упёрлись сильные ноги и откинули меня на пару метров назад. Больно ударившись спиной я постаралась быстрее встать, когда рядом послышался голос:

– Луна, держи, – Ворон дал мне в руки свой меч с благоговением во взгляде.

С оружием я вновь кинулась на Иволгу, а она прыгнула на меня. Две непримиримые силы столкнулись, и округу разорвал шум равный грому. Я почувствовала хруст в левой руке, и она повисла вдоль тела. Иволга стояла на одном колене, удерживаясь из последних сил.

Я на шатающихся руках подошла к ней вплотную. За подбородок подняла ее лицо, чтобы наши глаза встретились. Я думала, что увижу монстра и с лёгкостью смогу убить, как собиралась ещё пару минут назад. Передо мной была девушка, чья жизнь была сплошной ложью и все чего она в этой жизни хотела – это похвалы отца и стать значимой. Даже таким ужасным способом. Даже после его смерти. Она была верна Атропину. Своему Наставнику и отцу.