Книга Последняя Хранительница, страница 82 – Полли Нария

– Ты что–нибудь чувствуешь? – до меня долетел едва слышный голос моего самоназначенного спутника. Кто–то из друзей успел поделиться с ним перечнем моих способностей, что не могло не злить.

– Нет.

Мне приходилось идти медленно, чтобы не пропустить ни одного, хоть немного похожего аромата, и из–за этого мы теряли очень много времени – со знахаркой могло случиться все–что угодно, а у меня не было других вариантов.

Проходя возле одного из переулков, который находился не так уж и далеко от нашего нынешнего пристанища, я что–то почувствовал. Сухой и одновременно сладкий, с едва чуть различимыми, изысканными фруктовыми нотками, и такой мучительно притягательный букет коснулся моих ноздрей, и я сразу понял, что это тот самый. От него в моей голове сразу появилась кружащая легкость и вместе с ней образ беловолосой красавицы. Тут–то я себя сдерживать не стал и побежал, что есть мочи по едва заметной ниточке, которая, словно невидимый клубок тянула меня и звала. Краем сознания я замечал, что мы все дальше забредаем в царство нищеты и голодовщины, где Лýне совсем было не места.

Запах разделился, и я не мог понять, куда идти, кинулся вперед, но посередине улицы он резко прервался, и нам с Соколом пришлось вернуться к той самой развилке. Петляя по улицам Столицы, я пытался понять, что двигало девушкой, почему она ушла так далеко от назначенного места.

Сокол резко дернул меня за руку, отчего я остановился.

– Какого демона ты творишь?

А потом и сам понял, что смутило моего бывшего друга детства. Мы почти уперлись в задние ворота королевского замка, где стояли, словно статуи – стражники Его Величества, короля Норберта Старвайна.

– Она там, – указал я на замок. – Я отчетливо чувствую!

– Мы не можем туда пойти, ты же понимаешь? Тебя ищут и за твою голову назначена кругленькая сумма.

– Ты предлагаешь бросить ее там?

– Нет, – Сокол бросил на меня скептический взгляд, как будто я сказал несусветную чушь. – Я предлагаю вернуться и составить план, как нам пробраться в замок и при этом не попасться страже на глаза. Сейчас, когда мы не знаем, по какой причине она оказалась внутри, нам ничего не остается.

– Она в беде! – я был в этом уверен. Моя интуиция кричала, что знахарке нужна помощь. Но сейчас мои руки на самом деле были связаны.

– Мы этого не знаем, – мужчина, заметив мой гневный взгляд, примирительно продолжил. – Но мы обязательно выясним, что с ней. Эту ночь ей все же придется провести за стенами «бриллиантового».

В голове стали проносится возможные варианты решений, но ни один не подходил для данной ситуации.

– Я хотел бы сказать, что ты не прав, но…– я потер разболевшиеся виски. – Но нам действительно придется вернуться.

И отчего–то нога моя вдруг заболела с новой силой, а душа словно дала невидимую трещину, я всем естеством чувствовал, что предаю ту, что поселилась в моем, казалось бы, черством сердце.

Раскосые, необычные в своей экзотической красоте глаза, смотрели с превосходством. В них горел алчный, жадный огонек, от которого мое тело покрывалось ледяной корочкой.

С того момента, как граф узнал, что девушки пришли в себя и явился лично в этом убедиться, прошло уже часа два. Мертвую девушку, словно мешок ботвы, вынесли те самые, знакомые бугаи, и мне никогда не суждено было узнать ее имени. Остальных же по очереди выводили из комнаты и через какое–то время возвращали обратно. Я была самой последней за кем пришли. И вот сейчас я стояла посередине покоев графа, а он, словно король, просто сидел в массивном кресле и бесстыдно разглядывал меня.