Книга Последняя Хранительница, страница 94 – Полли Нария

– Мои ребята свою работу знают и что их ждет, если приказ не будет выполнен – тоже. Поэтому, во дворце нам оставаться не имеет смысла, здесь слишком много глаз и ушей, которые будут лишь мешать, – и такое выражение лица у него было хищное, что я невольно поежилась.

Он запихнул меня в запряженную черную карету, кучер которой даже и бровью не повел на поведение господина. Лошади заржали, и после удара хлыста тронулись. Брусчатка стучала под колесами, отдаваясь в моем теле вибрацией, и я закрыла глаза, желая провалиться в сон, чтобы не смотреть на мужчину, что сидел напротив.

Руку опалило точечной болью – граф меня ущипнул.

– Даже и не думай спать, моя дорогая ведьма! Я хочу, чтобы ты сидела и тряслась от страха, представляя, что я буду с тобой делать! О–о–о… Я не могу дождаться, руки так и чешутся!

Пока он был увлечен своими бурными мечтами, я, улучив момент, рванула к дверям, но так и не успела что–либо сделать – жесткие мужские руки рванули меня обратно и с силой усадили себе на колени. Тут–то я и почувствовала всю силу желания графа и испугалась, что он решит воплотить его прямо тут. Рука его залезла ко мне под юбку, лорд Фокс приблизил свое лицо к моим волосам и глубоко вздохнул.

– Как же ты воняешь! – он отпихнул меня от себя, чему я была несказанно рада. – Ну ничего, в моем имении имеется огромная купель, и места в ней хватит на двоих.

Видимо, мое лицо отразило весь спектр отвращения, потому что очередная пощечина за сегодняшний день опалила мое лицо.

– Не смей так смотреть на меня, мразь!

Дорога казалась бесконечной. Лорд не давал мне отдыхать, то и дело щипая и пиная, когда мои глаза закрывались от усталости, убаюканные ритмичным движением кареты. Помимо этого, он не переставая говорил о мерзких вещах:

– Какая страсть горит во мне, ты даже представить не можешь, как я одержим мыслью обладать тобой.

Он упивался своей властью. А я в свое время продолжала молчать, зная, как ему это не нравится. То, что расплата будет, не было никаких сомнений, а какой она будет, уже не имело никакого для меня смысла.

Доехали в сумерках, время, когда все приобретает еще более устрашающий вид, чем есть на самом деле. Огромный каменный дом горел огнями, а значит, граф успел послать кого–то предупредить своих слуг о скором приезде.

Лорд Фокс втащил меня в дом и, не обращая внимания на удивленные взгляды, поволок на второй этаж, в господские покои, в коих, в отдельной комнате уже была наполнена горячей водой купель, про которую в красках рассказывал мужчина.

Он стал стягивать с меня одежду, не обращая внимания на мои протесты. Платье упало на пол, и он оттолкнул его ногой в угол комнаты, поморщив лицо. Свои же вещи он снял аккуратно и сложил на невысокий стул у дверей. Граф стоял ко мне спиной, и я не могла этим не воспользоваться – ухватила массивный подсвечник с горящими свечами и, подбежав к мужчине, ударила мужчину со всей силы по голове. От тяжести, рука соскочила, задев лишь ухо лорда Фокса, но само действие сработала, словно красная тряпка для быка – граф озверел.

Он поднял канделябр с пола, размахнулся, и удар пришелся мне на лицо, разорвав щеку. Кровь хлынула как из носа, так и из самой раны, окрасив мраморный пол красными разводами. От нахлынувшей боли мои ноги подкосились, и я рухнула к ногам мужчины, зажимая щеку рукой, а второй сжимая кретч, молясь, чтобы он дал мне сил.