Книга Пушистая катастрофа для ректора, страница 125 – Полли Нария

‒ Да она обезумела, Кэлвин, ‒ пожаловался мне друг и стиснул пальцами переносицу. Да с такой силой, что впору было ее сломать. ‒ После наших посиделок, когда она сбежала... Я просто не знаю, что с ней происходит.

А я, наоборот, догадывался. Высказав ей все в резком тоне и оттолкнув в тот вечер я подорвал всю нашу дружбу. Все те годы общения, которые провел в неведении. И вполне возможно, что из-за этого Холли почувствовала себя одинокой и брошенной.

‒ Что же она делает такого?

‒ Слушай, ‒ Лакки потер рукой затылок и чуть скривился. ‒ Я ведь попытался разорвать с ней полностью все отношения. Сам понимаешь, одна женщина на столь долгий срок... Мне необходимо разнообразие. И я правда думал, что мы все решили...

Друг мялся. Говорить о столь интимных моментах ему точно было не очень приятно. Да что уж там, слушать это я тоже особым желанием не горел. Я вообще хотел провести это утро в спокойной обстановке: купить Делии туфли и морально настроиться на представление для элитной верхушки магов. Но, как говорится, мы предполагаем, а Манаара нашей судьбой распоряжается.

‒ Но она вернулась. Выгнала из моей постели девушку и заявила, что больше такого не потерпит.

‒ И что дальше?

‒ Да выгнал я ее... Сказал, чтобы шла к тебе.

Я чуть не поперхнулся своей же слюной. Вот это поворот. Вот эта драма.

‒ Ты с дуба рухнул?

Но, по правде говоря, я на Лаклана не то чтобы сильно злился. Ведь сам отослал Холли к нему. По сути, поступил точно так же. Но возмущение я высказать должен был.

‒ Да, блин, а что мне было делать? Она столько лет тебя хотела. Да сделал бы ей приятно, вдруг бы и улеглось у нее все? Сам посуди, ты одинок. Она теперь тоже. Так что тебе мешает сделать девушку счастливой?

‒ Наверное, то, что я ее не люблю, ‒ я развел руками. Наши взгляды с Лакланом на жизнь немного расходились. Хотя кого я обманываю ‒ кардинально. Мне всегда хотелось одной любви и на всю жизнь. Другу же важно было количество. И только к Холли он то и дело возвращался. А она к нему.

Теперь же все сломалось.

‒ И? ‒ Лакки изогнул бровь. Не понимал. Совершенно. Потом он провел по мне взглядом снизу вверх, пригляделся и вдруг сделал неожиданный, но очень точный вывод: ‒ Или у тебя кто-то появился? Признавайся!

Я лишь покачал головой. Говорить об этом точно не собирался. Отношения с ученицей, хоть и совершеннолетней, не то, о чем следует трубить по всем углам. С другой стороны, Лаклан точно бы не стал осуждать. С его-то послужным списком.

‒ Можешь и не говорить ничего, я по глазам все вижу, ‒ хмыкнул друг. ‒ Значит, придется мне успокаивать Холли. О, слушай, а она никак не могла узнать, что у тебя кто-то появился? Это многое бы объяснило.

‒ Она в курсе, ‒ не стал я ходить вокруг да около. ‒ И очень надеюсь, что скоро у Холли все наладится.

‒ А уж как я надеюсь, ты не представляешь, ‒ Лаклан улыбнулся, показывая мне ряды своих белых ровных зубов. ‒ Ладно, пойду, что ли, переработаю экзаменационные билеты. Придумаю что-нибудь этакое. Все равно нужно день убить до вечера. Да и Холли меня здесь вряд ли искать будет.

‒ Занимайся!

Хлопнув друга по плечу, я пошел дальше по коридору, радуясь, что этот разговор закончился.

‒ И удачи тебе сегодня! ‒ донеслось мне в спину. ‒ Не подведи меня! Докажи, что место ректора твое по праву. Не зря же я тебе поддался.