Книга Пушистая катастрофа для ректора, страница 137 – Полли Нария

‒ Ты? ‒ змеей зашипела подруга Кэлвина. Надеюсь, на этот раз уже «бывшая подруга». ‒ Ты же должны была лежать в кладовой!

Обогнув Беляша, который мешал полностью насладиться образом Холли, я встала около Кэлвина, и он тут же схватил меня за ладонь, нежно сжимая.

‒ Если бы ты не допустила ошибку, ‒ с другой стороны от Кэлвина проговорила Пуфетта. ‒ То, может быть, твой план бы и удался.

Что-то внутри Холли сломалось в этот момент. Сжав кулаки, она обвела нас взглядом, а потом, зарычав, кинулась прямо в мою сторону.

‒ Я убью тебя! Убью! Ты за все заплатишь!

Вот, значит, как? Хочешь по-плохому?

Моему терпению тоже пришел конец. Отпихнув напрягшегося Кэлвина, я бросилась ей навстречу.

‒ Посмотрим, кто кого!

Наши тела столкнулись…

Карделия

Кажется, Кэлвин что-то кричал. Наверное, ему вторила Пуфетта. Но мне было уже все равно! Я была так зла на Холли. За то, что она влезла в жизнь де ла Шера. За то, что прокляла его. Да и в целом за то, что сейчас происходило.

За все!

Она желала моего мужчину. Она хотела ему зла. И она вершила его без зазрения совести, совершенно не задумываясь о том, к чему приведут ее поступки.

Тьма кружилась вокруг. Она искрила, шипела, кусалась, холодила кожу и опаляла ее. И тьма же засела в глазах Холли. И, видимо, часть темной энергии проникла в меня.

Мне хотелось дикой кошкой вцепиться в волосы девушки, с силой их дернуть, чтобы сделать больно. Но так как тех не оказалось, я смогла лишь дотянуться до ворота платья и потянуть его на себя. Холли же метила в лицо. Острые ноготки зацепили щеки, оставляя саднящие царапины. К прогорклому запаху добавился кроваво-соленый.

Я зарычала, рванув ворот сильнее. Плотная ткань натянулась, заставляя Холли поморщиться от боли.

‒ Дрянь! ‒ девушка занесла кисть для пощечины, однако ее ладонь пролетела мимо моего лица. Крепкие мужские руки обвили мою талию и потянули назад. Только вот воротник платья (между прочим, моего!) я держала крепко. И прежде чем пальцы сорвались, я почувствовала тонкую вязь цепочки.

Вспышкой пришло осознание. Кулон! Кэлвин рассказывал мне о нем. О том, что дарил его Холли еще во времена учебы. И что она носила его с того самого момента не снимая.

А что там говорил гес Найтс? Проклятый артефакт должен быть на человеке, создавшем проклятье, постоянно. Бинго! Я была обязана подтвердить свою теорию.

Поэтому, крутанув цепочку в пальцах и цепляя ее за фаланги, я рванула кулон со всей силы, с удовольствием наблюдая за тем, как изменилось лицо Холли. Как из разъяренного и животного оно превратилось в испуганное и недоумевающее.

‒ Нет... Не-е-ет! ‒ голос девушки с шепота сорвался на крик, а потом нас обдало яркой вспышкой, распугавшей всех темных сущностей, летавших над головами.

Холли рухнула на пол, прикрывая лицо ладонями. Она горько плакала, но никому из нас не было ее жаль. Я же вывернулась из рук любимого и посмотрела ему в глаза. Вряд ли там можно было разглядеть возвращение потенциала, однако я все же силилась отыскать в его омутах намек на то, что не ошиблась.

‒ Что ты чувствуешь? ‒ спросила я. И ответом мне была улыбка. Сначала теплая, а потом лукавая.

Рука Кэлвина взметнулась вверх, рисуя в воздухе четкую последовательность рун, и следом за ней в воздух стал один за одним вылетать рой ярких искр. Попадая в сгустки тьмы, они окутывали их светом и тянули обратно к прорыву.