Книга Пушистая катастрофа для ректора, страница 148 – Полли Нария

‒ Кэл... Может, ты тоже хочешь подержать? ‒ вырвала Делия меня из тумана задумчивости.

‒ Конечно, ‒ сказал я как можно увереннее, переступая порог на ватных ногах. Взять ребенка на руки оказалось тем еще испытанием. Хрупкое маленькое тельце, почти невесомое, пахнущее молоком, заворочалось в моих руках, а потом... Сладко засопело.

‒ Уснула? ‒ искренне удивился я, ошарашенно оглядываясь на окружающих меня друзей.

‒ Ты явно ей понравился, ‒ Меника улыбнулась.

‒ Ну вот, теперь стой с ней так пару часиков, чтобы Оливия точно выспалась, - серьезно заявил Лиам. ‒ А то если она проснется не в настроении...

‒ Что?

Друг перевел хитрый взгляд на свою жену, и они весело рассмеялись.

‒ Давай ее сюда, ‒ чарительница забрала из моих рук малышку и переложила ее в кроватку. Девчушка закряхтела, но от мерного движения маятника в люльке вновь уснула.

Дом друзей мы покинули ближе к вечеру. Я приобнял Карделию за плечи и сладко втянул ее родной аромат.

‒ Ты думаешь, мы будем хорошими родителями? ‒ руки девушки опустились на все еще плоский живот и с легкой тревогой сжали ткань платья.

‒ А кто знает? ‒ вздохнул я. ‒ Но я точно уверен, что мы будем стараться.

‒ А я вот уверена, что ты будешь замечательным папой, ‒ от слов любимой в груди патокой разлилось тепло.

‒ Давай-ка я для начала стану для тебя хорошим мужем, м?

Карделия хихикнула, но сразу собралась и стала серьезнее.

‒ Сперва нам нужно разобраться кое с чем другим.

Беркуды! А я ведь об этом совсем забыл.

Эпилог 2

Карделия

В доме отца Карделии я была впервые. И хоть из воспоминаний девушки я досконально помнила каждый уголок поместья, все же очутиться здесь в реальности оказалось морально тяжело. Все, что чудилось родным, на самом деле мне никогда не принадлежало. А за время учебы Жасмин и вовсе успела сделать ремонт. Не сильный. Но вполне ощутимый.

Со стен пропали портреты Делии в детстве. Не нашлось на них и изображения самого хозяина дома ‒ геса Грегори Грея. Мачеха избавилась от всего, что напоминало ей о нашем существовании. Стало больно. Не за себя, а за ту бедную девушку, которой пришлось здесь жить, прежде чем она погибла. Для этого места она перестала существовать.

‒ Карделия? Кэлвин? ‒ я дернула голову вверх и встретилась взглядом с замершей на втором этаже Жасмин. ‒ Что… Что вы тут делаете?

Глупый вопрос. Она прекрасно понимала, с чем связан мой приезд.

‒ Гесса Пойзан, мы приехали провести с вами беседу.

Спасибо любимому, который взял на себя обязанность парламентера. Мачеха едва заметно повела плечом, а затем начала спускаться вниз. Каждый ее шаг был полон вычурной грациозности, словно она была актрисой на сцене, играющей роль строгой владелицы поместья. Я чувствовала, как мое сердце бьется в такт ее шагам, и каждый удар напоминал мне о том, что я больше никогда не буду принадлежать этому месту.

Она не спешила, и казалось, что с каждой секундой ожидания воздух вокруг становился все плотнее и тяжелее. Что огнем распалило во мне пожар уверенности.

Когда Жасмин, наконец, достигла последней ступеньки, я увидела ее колеблющийся взгляд. Ее идеальный образ трещал по швам. И я поняла ‒ она не была готова к моему внезапному визиту. Мы обе замерли, словно две фигуры на шахматной доске, готовые к следующему ходу.

Стоя перед Жасмин, я собрала в себе всю уверенность, которую могла найти. И рука Кэлвина, сжавшая мою ладонь, только добавляла уверенности. Жасмин окинула нас злобным взглядом, вздернула подбородок и, пройдя мимо, направилась в гостиную.