Книга Бывшие не влюбляются, страница 78 – Теона Рэй, Ханна Хаимович

Он быстро доставил нас по нужному адресу, и там я поняла, что даже если Ретт очень захочет прогнать меня, не сможет.

Его дом по сравнению с особняком Жаккарда был крошечным, в два этажа, но очень современным. Светлый фасад не портил сухой вьюн, а оконные стекла сверкали чистотой. Жаль, в саду ни цветочка, но это поправимо.

— Тебе нравится? — спросил Ретт, заглушая мотор.

— Я уже присмотрела место для клумбы, — фыркнула я, выбираясь из автомобиля.

Внутри домик оказался еще лучше, чем я себе представляла по пути в него. Чистый, светлый, и ничего лишнего! Ни ваз по коридорам, ни статуэток, ни лепнины на потолке. Мода на старину давно прошла, а после жизни в древнем особняке мне казалось, что здесь даже дышать легче.

— Слуг у меня нет. Только мисс Спринт приходит трижды в неделю: готовит и убирается. Можешь не волноваться насчет ведения хозяйства – это ее работа.

— Я буду жить в твоей спальне? — брякнула я, не подумав. Но тут же опомнилась: — А, ну да… Да, точно.

Ретт рассмеялся.

— Где хочешь. Я бы предпочел разделить с тобой постель, но если тебе нужна отдельная комната, то можешь выбрать любую из трех свободных. Ту, которая моя, ты определишь сразу – в ней всегда бардак, а мисс Спринт туда не допускается.

— Если ты не против, то сегодня я бы переночевала в одиночестве, ладно? Не подумай ничего плохого…

— Я понимаю. И тоже буду рад в первую ночь после спасения побыть наедине с собой. Вот видишь, всё решается мгновенно, стоит только открыть рот и заговорить.

— Нужно было сделать это шесть лет назад, — вздохнула я.

В прихожей наступила тишина. Ретт быстро поцеловал меня в щеку, подхватил чемодан и отправился наверх. Я двинулась следом за ним, коря себя за несдержанность. Зачем я вообще это сказала?

— Обиделся? — я догнала Ретта наверху лестницы.

— Разве что на себя. Все в порядке, Ада. Ты – любовь всей моей жизни, не сомневайся в этом, пожалуйста.

— Не сомневаюсь, — эхом повторила я.

Мы разошлись по комнатам. Уставшие, вымотанные бесконечной борьбой с собственными чувствами, мы и впрямь не смогли бы находиться друг с другом в этот день. Я хотела молчать. Обдумать все, что со мной произошло, и то, что еще произойдет.

Завтра, не сегодня, поеду домой, к Дерелу. Я заберу свои вещи, а Дерела попрошу съехать. Дам ему месяц на поиски работы и жилья… Или неделю? Хватит недели, но даже этого много.

Я оставила чемодан у входа и осмотрелась. Первая попавшаяся спальня оказалась такой уютной, что меня тут же поклонило в сон. Все десять часов в поезде я хоть и спала, но в жутких условиях. Четверо мужчин храпели так, что даже Ретт не мог уснуть, а я то проваливалась в сон, то вновь просыпалась. Только к концу пути мерный стук колес убаюкал меня окончательно.

Совладав с желанием рухнуть на широкую кровать, заправленную свежайшим постельным бельем, я добралась до ванной комнаты. Сбросила с себя провонявшую потом и пылью одежду. Надевать ее снова и не подумаю. Нужно будет – голая отправлюсь домой за вещами, но платье, позаимствованное у покойницы, не надену.

Лежа в ванной, я заплакала. Неожиданно для самой себя. Со слезами вымывалась вся боль, весь ужас, что я пережила. С каждой пролитой слезинкой душа очищалась.

Вода давно остыла. Я сполоснула лицо и вновь открыла кран с горячей водой. Когда над ванной поднялся пар и заволок всю комнату, осел на оконном стекле тонкой пленкой, закрутила вентель.