Книга Бывшие не влюбляются, страница 90 – Теона Рэй, Ханна Хаимович

— Готовы, — кивнула я. — Стол оставим?

Ретт грустно посмотрел на закуски и салаты, расставленные на длинном столе, и согласился с тем, что сейчас ужинать уже времени нет.

— Зайдем в ресторан на площади, — сказал он. — Зная тебя, я заранее заказал там столик.

Мы покинули пахнущий нагретой смолой и хвоей дом, оставив его на растерзание котам. Пока Ретт запирал дверь на замок, я спустилась с лестницы и двинулась к машине. Дочка все это время держалась за мою шею, а я едва сдерживала слезы.

Смысл моей жизни был в этой маленькой девочке. Крошечной, смешной, крикливой, нежной. Трепетная малышка с добрыми голубыми глазами была для меня всем…

Но что она такое?..

Я расскажу Ретту. Должна рассказать.

Автомобиль мчал нас по заснеженным улицам Лэстена. Со всех сторон слышались радостные возгласы, взрывались фейерверки, а дорога сверкала в лунном свете разноцветными конфетти.

Сегодня праздник. Точно не тот день, когда стоит говорить мужу, что наша с ним дочка…

— Она маг, — шепнула я под грохот фейерверка.

Ретт не расслышал, отвлекся от дороги, чтобы взглянуть на меня и упустил из виду небольшой снежный холмик. Машина мягко воткнулась в него и заглохла.

— Вот… — хотел было выругаться Ретт, но промолчал.

— Ретт, — позвала я мужа снова. — Она сдвинула двухсотлитровый бак как игрушку. Сама. Взглядом.

Муж непонимающе вскинул брови. Посмотрел на поющую на заднем сиденье Лику и снова на меня.

— О чем ты?

Я зажмурилась на миг, прогоняя непрошенные слезы.

— Наша дочь была зачата в Саруэле. Тот сон… Помнишь, я говорила тебе, что мне снилась Лика? В том сне она сказала, что не будет человеком. Я думала об этом так много… Рыскала по библиотекам и архивам, изучила невообразимое количество информации… Ретт, Лика – маг. Пока еще маленький, неопытный, а значит, тем и опасный. Энергия города мертвых в ней проявилась способностями к телекинезу. Я не хотела говорить тебе, думала, что ошиблась, но вчера вечером поняла, что нет.

Ретт молча сверлил меня взглядом. Мимо нас проезжали кебы, автомобили, пробегали дети. Шумный, веселый город был где-то там, снаружи машины, а в салоне двое взрослых людей пытались смириться с тем, что у их ребенка не будет нормального будущего.

— Телекинез, — прохрипел Ретт. — Что ж… Это еще не самое плохое.

— Ты так думаешь?

— Уверен. Пока мы должны следить за ней, а когда подрастет, то объяснить, что это такое.

Я не сдержала слез. Рыдала беззвучно, чтобы не привлечь внимание дочки. В груди разрасталась черная дыра, затягивая всю радость, что я когда-либо чувствовала.

Ретт улыбнулся мне, взял мою руку в свою:

— Мы справимся, слышишь? У меня есть один знакомый, который может помочь. Не будем терять время – вы идите на площадь, а я приду к вам совсем скоро.

Я послушно закивала.

— Лика, дочка, пойдем на горки? Папе нужно уйти по делам, но он придет.

— Голки не хотю, — алые губки надулись. — Хотю вонь туда, — маленький пальчик указал в сторону ледового городка.

— Городок, так городок, — согласилась я.

Ретт проводил нас на шумную площадь, где из-за музыки не было слышно собственных мыслей. Разговаривать здесь и вовсе не представлялось возможным. Поцеловал меня и дочку, Лика чмокнула его в ответ, и он ушел.

Я верила, что он что-нибудь придумает. Знала точно, что переживать больше не о чем. Глубоко вдохнула пропахший гарью воздух и с улыбкой обратилась к дочери: