Книга Однажды суровой зимой, страница 102 – Елена Михалёва

Король Кархолла с гордым видом восседал за столом в своем огромном кресле с высокой спинкой. Он надел свою лучшую мантию, отороченную золотистым мехом. Темно-синие, точно ночное небо, ткани его одежд украшали тончайшие золотые вышивки. Довершением была неизменная корона с сапфирами и рубинами на челе.

Орис Винграйн сдержанно улыбался. С гостями он общался очень почтительно, всем своим видом демонстрируя, как важен для него этот вечер. Как много значит возвращение сына домой и победа над заговором за его спиной.

Конечно, Вендал понимал, что за этой улыбкой скрывается глубокая внутренняя боль от предательства брата. Но ничто на свете не заставило бы Ориса Винграйна показать эту боль миру. Нет. Для всех он неуязвимый правитель. Несгибаемый человек в доспехе из собственной силы духа. Мудрый и хитрый настолько, что уже заранее раскусил предателя и приготовил двор к празднику и возвращению любимого сына. Тот, за чьи интересы стоят знаменитые нефилимы.

Вендал гордился силой своего отца. Ее хватало на то, чтобы с честью и достоинством снести любые удары судьбы. Потому, несмотря на все разногласия, в глубине души принцу хотелось походить на своего родителя. Обладать столь же несгибаемой волей. Впрочем, собравшиеся и так уже узрели в нем продолжение короля Ориса.

Наследник Кархолла виделся гостям своего рода героем, что чудесным образом спасся от демонов из Преисподней. Не было человека, который не подошел к столу монархов, чтобы выразить свою радость по случаю его возвращения. Радовались даже те, кто прежде не воспринимал Вендала всерьез. Ведь очевидно лучше радоваться тому, кто пережил подобные испытания и в будущем станет твоим правителем, чем пренебрегать и снисходительно считать несмышленым юнцом.

Юный Винграйн уже и сам подметил, что недели скитаний в лесах научили его иначе смотреть на вещи. Иначе принимать родительскую волю и наследие. Если прежде мысли о троне вызывали в нем лишь тоску, то по возвращении в родные стены иной виделась ответственность за людей. И недостаточно было принять королевские обязанности, как должное. Необходимо соответствовать. Все, что годами делал отец, оказалось необычайно важным. Наверное, потому Вендал и решился на новый шаг к примирению с родителем.

На торжество, помимо одежд в цветах дома Винграйнов, принц надел на голову свой серебряный венец. Предмет, который он годами упорно избегал и презирал. Видел в нем лишь символ отцовского диктата. Тяжелое ненужное бремя.

Кажется, Вендал начинал понимать, почему отец столь жаждал взрастить в его лице достойную замену себе. С надежной спутницей рядом. Какой была для него покойная королева.

По традиции имя невесты должен был назвать сам принц. Якобы, он совершал выбор без стороннего влияния. Однако, давление было в этот раз столь очевидными, чтобы Вендал и не думал отрицать.

Принцессу Линетту Макланд из Анверфела посадили рядом с ним. В своем пышном и сложном платье из атласа брусничного цвета она походила на десерт. Вендалу пришлось сделать над собой усилие и развлекать ее пустыми светскими разговорами около получаса. И эти полчаса показались принцу вечностью, несмотря на то что Линетта, в общем и целом, была девушкой приятной и воспитанной. Ее миловидную внешность портил разве что большеватый нос, который никак не сочетался с круглыми наивными глазами. Но увы, он не мог смотреть на нее как на девушку вообще. И на то были свои причины.