Книга Однажды суровой зимой, страница 136 – Елена Михалёва

— Даже если нет, — король зажмурился от боли, — Кесанна меня ждет.

— Нет, Орис. Тебя ждет твой сын.

Эстлин Авершам стиснула зубы. Закрыла глаза.

Чародеи учили ее самым сложным заклятиям. Они вдолбили в ее голову древние руны. Обучили всем возможным языкам сотворения магии. Раскрыли секреты преображения одной силы в другую. Но самым добрым чарам ее научила сестра. Чарам, в основе которых лежала любовь, а не сокрушительная мощь или жажда власти. Чарам исцеления, что обращали боль в лекарство. И чем сильнее была боль, тем действеннее оказывалось это лекарство. А о том, как превратить одно в другое, Эстлин знала все. Маленький трюк. Им чародейка владела в совершенстве.

Девушка будто наяву ощутила присутствие сестры за своей спиной.

Она кладет руку на плечо, наклоняется к уху и ласково шепчет: «Помоги ему, ньяли».

Пальцы стали теплыми. Острый запах крови, что витал в комнате, превратился в запах летнего леса после грозы. Воздух наполнился мелкими голубыми всполохами, что сбегали к окровавленным рукам чародейки. Они собирались на ее пальцах и гасли. А разрубленная плоть начала ныть сильнее. И король застонал громче.

Лекарь сделал новый порыв, чтобы остановить чародейку, но принц встал между ним и королевским ложем. Молча покачал головой.

Эстлин была для него всем. Он был готов разделить ее бремя. И верил в то, что если кто и может помочь отцу, то только она.

А король вдруг выгнулся. Вскрикнул, ощущая внутри своего тела жар, зуд и движение. Будто его плоть зажила собственной жизнью.

— Тише, Орис, — спокойно произнесла нефилим. — Это твои органы встают на свои места. Кости срастаются, а мышцы сплетаются вновь. Они изгоняют из тела смерть, коей там места нет.

Кровь под пальцами стала густой и темной. Под ее вязкой пеленой края раны принялись сходиться сами-собой.

— Ты такой молодец, мой старый друг, — чародейка облизала пересохшие губы. — Осталось совсем немного.

Прошло несколько минут, показавшихся Вендалу вечностью. Но тело отца заметно расслабилось и перестало содрогаться. Грудь начала вздыматься ровнее, а на щеки вернулось подобие румянца.

— Дайте своему королю попить, — Орис Винграйн закашлялся.

Служанки тотчас засуетились, чуть не сбив оцепеневшего лекаря. Одна из них подала стакан с водой. Вендал взял его и поднес к губам отца. Приподнял его голову, чтобы тому было удобнее.

Орис Винграйн сделал несколько глотков и поморщился.

— В следующий раз подайте вино, — проворчал он.

Но девушки вместо того, чтобы испугаться, радостно расплакались.

— Все вон из комнаты, — велел король. — Я хочу остаться наедине с сыном и Авершам.

Служанки спешно раскланялись и повлекли прочь оторопевшего лекаря.

А Эстлин взяла из рук Вендала протянутую ей тряпицу и стала рассеянно вытирать от крови дрожащие пальцы.

— Прежде, чем начнешь меня благодарить или проклинать, расскажи, что произошло, — попросила чародейка.

Король тяжело вздохнул. Поморщился. Грудная клетка все еще ныла, а тело было слабым.

— Отец, — принц присел на корточки возле кровати и взял родителя за руку. — Кто это сделал?

Орис Винграйн заговорил медленно и устало:

— Когда портал за Вендалом закрылся, я хотел поговорить с Пророком. Хотел еще раз услышать от него, что у вашего союза есть некая важная цель. Думал, это успокоит и меня и собравшихся. Но Пророк исчез. Никто в зале даже понять не успел, как он это сделал. Но твой брат, Авершам. Он словно обезумел. Вырвал меч у ближайшего к нему стражника и без объяснений принялся рубить всех вокруг.