Книга Однажды суровой зимой, страница 82 – Елена Михалёва

— Вендал, — окликнула его Авершам. — Тебе нужно поговорить с отцом. И мне тоже.

— Знаю, — буркнул принц.

— Вендал, послушай меня, — она подошла ближе. Посох в ее руках совсем перестал светится. — Все это очень сложно и страшно. И еще неприятнее то, что тот, кто помогал Тирусу и возможно даже им манипулировал, нам неизвестен. Но клянусь, что найду его.

— Не сомневаюсь в тебе, — принц пошел прочь.

— Ох, Вендал, — она догнала его и коснулась плеча, но тотчас убрала руку.

Принц повернулся к ней. Девушка отступила на шаг назад. Добродушный Вендал, который шутил по любому поводу, уступил место сыну Ориса Винграйна. Тот же взгляд. Так же поджатые губы и насупленные брови.

— Мне нужно разобраться во всем. Самому, — коротко сказал он. — А ты иди к отцу, если хочешь все ему рассказать.

— Просто, — она попыталась подобрать нужные слова. — Может тебе не следует идти на этот суд вовсе? И на казнь тоже. Подумай об этом. Пожалуйста.

Она развернулась и пошла быстрым шагом в сторону тронного зала. Оглянулась через плечо.

Но не сердится чародейка взглянула на него полными печали глазами. Не было в них безумного пламени, готового спалить целое поле с демонами. Не было ангельского огня, который мог вывернуть душу любому преступнику. Всего мимолетный взгляд она подарила ему. И возможно даже и не думала, что он заметит. Но Вендал заметил. И понял: вот она. Настоящая Эстлин. Его Эстлин.

Она писала аккуратным мелким почерком. Каждая буковка, как птичка на ветке весной. Она признавалась в любви, что не пристало делать даме. А уж деве на выданье тем более. Она корила себя за то, что не могла ответить взаимностью первому ухажеру, и была без остатка предана второму. В каждом слове была нежность. В каждом предложении — страсть. Бумага все еще пахла ее духами. На одном из листков стоял отпечаток ее губ. На другом разводы слез высохли кляксами.

Ноги сами привели Вендала в отцовский кабинет. Он без труда нашел ту шкатулку с письмами и уже больше часа читал переписку родителей. Он даже не заметил, как переместился от полок и уселся в отцовское кресло. Появись здесь сейчас стая мантикор, он бы и не заметил. Настолько поглотило его чтение.

Нет, маминой вины в случившемся не было. Как не виноват был и отец. Кесанна Ланерли и Орис Винграйн полюбили друг друга глубоко и искренне. Орис тогда только взошел на престол. Прекрасный юный король, у которого отбоя от поклонниц не было. Но ни одна из них не могла затмить дочь рыцаря из маленького прибрежного городка. Он повысил ее отца. Приблизил к себе младшего брата, взяв его в личную охрану. Дал титул семье. А потом просто объявил, что женится на Кесанне Ланерли. Никто не мог ему помешать. Никто даже не рискнул его отговаривать.

В письмах ни слова не говорилось о том, что Тирус Абиалли был единокровным братом короля. Лишь их неловкость перед ним. Жалость. Чувство вины. Но, по их словам, Тирус в конце концов смирился и пожелал им счастья. Знали бы родители, какой камень он тогда припрятал за пазухой.

Вендал прочел больше половины пухлой стопки родительских писем, когда дверь в кабинет открылась, впуская Ориса Винграйна.

Отец облачился в парадную одежду, которую надевал во время судов и траурных событий. На голове привычным бременем красовалась корона. На плечах — темно-синяя мантия с золотой вышивкой.