Книга Попаданка для дракона, или Личная птичница Его Величества замуж не желает!, страница 41 – Ирина Романова

– Петя, помоги? – я позвала петуха, который выскочил из дома вместе со мной. – Веня, яйца все в прихожей, в корзинке.

Важный и немного гордый, петух направился ко мне. Его оперение блестело на солнце, а глаза блестели особым блеском, словно он понимал важность происходящего.

Веня принимал от людей ящики с овощами, корзинки с травами, ягодами и грибами. Здесь были не только овощи и фрукты, но и крупы, мука, мед. Одна из женщин даже принесла небольшой кусок свежего мяса, что вызвало у меня радостную улыбку.

Когда торг подошел к концу, Петя ушел за дом и сразу после этого из-за дома начали выходить петухи. Их было несколько десятков. Среди них я заметила Петю, который вернулся ко мне, взлетев на перила крыльца, словно он хотел быть ближе к происходящему. Его крылья слегка подрагивали, а взгляд был устремлен на Веню, который принимал плату.

Веня, не боясь, брал птицу руками и раздавал точное количество сторгованных петухов. Они молча принимали новых хозяев, понимая, что участь их решена.

– Петухов рубить нельзя! – вдруг вырвалось у меня. Я сама удивилась своей внезапной мысли.

Старик, который только что отдал свою плату, хмыкнул и посмотрел на меня с удивлением.

– Кто же будет рубить птицу от хранительницы? Это залог удачи для дома! – сказал он.

Люди разошлись, а Веня шумно внес продукты в дом, с грохотом ставя их на пол. Я вошла следом, и, усадив девочек на лавку, начала накрывать на стол: расставила тарелки, положила столовые приборы, нарезала хлеб. Суп уже дошел, осталось только нарезать мясо к нему.

– Есть сметана! – радостно объявил Веня, поставив небольшой кувшинчик на стол.

– Прекрасно! – улыбнулась я, раздала ложки и сама присела к младшей девочке. Она, ухватившись за большую ложку, неуклюже пыталась есть. Я поменяла ей ложку на маленькую, повязала на шею полотенце и посадила себе на колени. Постепенно девочка освоилась и стала есть более уверенно.

Малышня ела жадно, с аппетитом, их глаза блестели от удовольствия. Когда тарелки опустели, девочка постарше, подхватив посуду, спросила у меня:

– А где помыть? А подмести надо? А белье постирать? – затараторила она, словно боялась, что я ее перебью.

– Как тебя зовут? – я улыбнулась, чтобы успокоить ее.

– Аленка я, а она Тата, – ответила девочка, улыбнувшись частично беззубым ртом. Ее улыбка была такой искренней, что я не смогла сдержать ответную.

– Аленка, помыть посуду можно в тазу, который стоит в углу. Подметать не нужно, здесь чисто, белье стирать пока тоже не нужно, – объяснила я, стараясь говорить спокойно и уверенно.

Аленка кивнула и, взяв посуду, отправилась к тазу. Тата, все еще сидя у меня на коленях, потянулась за хлебом, который еще оставался на столе.

– Ты, наверное, голодная? – спросила я, глядя на ее круглые щечки.

– Нет, не голодная, – ответила она, жуя хлеб. – Я просто люблю есть.

Я рассмеялась и, погладив девчушку по голове, решила, что сегодня у меня будет хороший день.

В дверь постучались. Я вздрогнула от неожиданности и едва успела открыть рот, как Веня уже распахнул дверь. На пороге стоял Илья, высокий, широкоплечий, с легкой щетиной на лице и задумчивым взглядом.

– Галинэль? – его голос прозвучал мягко, но в нем ощущалась какая-то нерешительность. – Хотел извиниться за вчерашнее.

Он огляделся, и его глаза остановились на прибавлении в моем доме. Под его ногами проскользнул Петя и тут же бросился к столу, собирая с пола крошки, которые оставили дети.