Книга Дареная истинная. Хозяйка лавки «С огоньком», страница 105 – Адриана Дари

— Давай я тебе помогу, — говорит Рина, стягивая с кровати тяжелое покрывало.

— Не надо, — пытаюсь остановить ее я.

Неудобно мне. Мало того, гостья, так еще и герцогиня ведь. Не по статусу ей возиться с простынями, а я тут, вроде как, прислуга.

— Только вот не надо там в головке своей додумывать ничего, — она как будто читает мои мысли. Точно родственница Роуварда. — Я никогда не была аристократической неженкой, да и вообще очень долго прожила очень просто, зарабатывая на жизнь трудом.

Я удивляюсь, но не расспрашиваю. Захочет — сама расскажет. Но мне очень нравится ее живость и неуемная энергия, которая как будто вот-вот снесет.

— А ты?..

— А я… Меня подарили Роуварду, — говорю это, и как будто уже и не так страшно.

Мы как раз расстилаем простыню, и Рина от неожиданности сильно дергает угол на себя, вырывая ткань у меня из рук.

— Что значит, подарили?

— Ну… в дар. Чтобы задобрить, наверное. Чтобы нескучно было ночами. Чтобы… Ну мало ли применений подарков можно придумать, — пожимаю плечами и подтягиваю непослушный угол на себя, заправляя под перину.

— Вот только не говори, что Вард воспользовался и даже не подумал освободить, — Рина повторяет мое действие и берет одну из подушек.

— Нет-нет… Он меня не тронул, — говорю я. И фактически даже не вру: то, что было не в счет. — А отпустить не может. Из-за дарственной метки.

— Вот они с… — девушка сдерживается, сцепив зубы. — Их самих бы прижечь этой печатью покрепче. А Вард что?

— Он делает все, чтобы я не чувствовала себя вещью.

— Мне кажется… — она начинает что-то говорить, потом замолкает и отмахивается. — Впрочем, ладно.

Мы какое-то время молчим, заканчивая застилать постель. Потом желаем друг другу добрых снов, и я ухожу в свою комнату. События и впечатления прошедшего дня крутятся в голове.

Кручусь с боку на бок, но сон не идет, а эмоции продолжают бурлить. Решаю, что лучшее снотворное — это книга с легендами. Они редко бывают какими-то столь увлекательными, что до самого утра не заснуть.

Потому достаю из комода книгу “Драконьи сказки” и открываю на первой попавшейся странице. Буквы словно сами собой выстраиваются в замысловатые ряды, словно без этого мне не удастся их прочитать.

“Давным-давно, когда горы были молодыми, а реки только прокладывали свои русла, жил на свете юный дракон по имени Вереск…”

Сказка рассказывает о драконе, сильном духом, отважном и верном своему роду. Он пожертвовал собой, чтобы в миг жуткого ненастья спасти жителей своего гнезда, но потерял дракона.

“Не желая быть изгоем среди своих, Вереск пошел искать себе приюта среди скал, долин и рек. Многие годы он бродил в одиночестве. Хоть он и потерял дракона, долгая жизнь осталась при нем, поэтому он наблюдал смену лет, природы, издалека порой позволял себе подсматривать за своими сородичами, но никогда не показывался им. Довольствовался тем, что смог сохранить им жизни.

И все было бы так и дальше, если бы однажды на берегу реки он не нашел молодую, еще неокрепшую драконицу. Рядом не было гнезд, в которых она могла бы жить, а сама драконица едва дышала.

Вереск не смог оставить девушку без помощи. В своем горном убежище Вереск бережно выходил раненую драконицу. Лунная Роса — так звали ее — оказалась созданием удивительной чистоты духа, изгнанной из родного гнезда за отказ причинять зло другим существам.