Книга Кукловод, страница 28 – Сима Гольдман

Неужели Стокгольмский синдром накрыл меня?

Иллюзией влюбленности я не страдала, но постепенно он становился внешне все более привлекательным для меня, что крайне нежелательно.

- Дай мне уйти.

- Конечно, дорогая, в свое время ты уйдешь. Когда я разрешу… если сможешь и если захочешь.

Я устало закрыла глаза. Сколько это может продолжаться?

Почувствовав его влажные губы на своей шее, я не дала никакой реакции. Это все равно что пытка.

Дорожка поцелуев ползла по направлению к груди. Он нагло стянул с меня майку, в которой я до сих пор спала, так как спать обнаженной меня не прельщало в нищей попытке спастись. Одно дело мужчина на работе и другое терзать мою душу.

Я возмутилась и запротестовала.

Мужчину это ни капли не волновало. Он завел, мои руки за голову. В таком положении оказывать сопротивление было в разы труднее, но я старалась, выгибаясь и пинаясь, что только раззадорило его пыл.

- Ты дразнишь меня, — он улыбнулся. - я думал ты милый котенок, а ты тигрица. Что ж, так даже лучше. Не люблю робких заек.

Его рот нашел мой и опалил жаром. Все попытки вырваться выглядели жалко. Щетина царапала кожу, оставляя следы. Губы уже начинали болеть, тогда он оседлал меня и ловко перехватил мои запястья одной рукой. Второй, достав из кармана шнурок, которым крепко связал и закрепил у изголовья.

Мысли бешено бегали. Это не законно, это изнасилование! Но кого это интересует? Никого — правильно.

- Тебе не будет больно, не сопротивляйся, — попытался успокоить Сезар, поглаживая по ноге.

Собравшись с духом, я пнула его, отшатнулся и улыбнулся.

Его улыбка пробирала все естество до мурашек. Отошел на несколько шагов назад, наблюдая за моими дёрганьями.

- Тебе это с рук не сойдет, ты маньяк! - выплюнула я.

- О, еще какой. Ты узнаешь сама и тебе понравится. А сейчас ты, — он указал на меня пальцем, — должна понравиться мне и чур не кусаться.

Мучитель начал потихоньку стягивать с себя брюки-шаровары, под которыми не оказалось белья.

Безумные глаза словно смеялись надо мной, он получал извращенный кайф в моих попытках сползти, ведь с зафиксированными к кровати руками из этого ничего не выходило.

Его пальцы нагло пробежались по моим ногам, мимолетными касаниями.

Кричать не было смысла. Мы здесь одни и никто не поможет.

Он отошёл к столику, я в ужасе наблюдала за ним, затаив дыхание.

- Любишь манго?

- Нет.

- Мёд? Мёд любят все.

Он взял вазочку с мёдом и поднёс к постели.

Опустив пальцы в ёмкость, он медленно намазал им свой вставший член, а затем дал и мне попробовать на вкус с рук, удерживая одной рукой мой затылок, чтобы не было возможности отвернуться.

Затем Сезар снова оседлал меня, сев на грудь. Схватил за разметавшиеся волосы, и начал водить по щекам органом. Судорога свела лицо от силы сжатия губ, которых периодически касался. Он не пытался протолкнуться в рот, а намеренно водил вокруг, слегка затрагивая.

Из крепко зажмуренных глаз потекли слезы.

Через несколько минут экзекуций он прекратил движения, пульсируя на моей щеке.

- Хорошая девочка.

Он слез и ущипнул меня за сосок. Хитро улыбнулся и начал водить рукой, по все еще стоящему органу.

На секунду гримаса то ли боли, то ли удовольствия исказила его лицо, по телу прошлась дрожь, и он кончил, забрызгав мои грудь и лицо.

Меня начало подташнивать от тягучей спермы на мне, хотелось не то, что умыться, а соскрести с себя скальп, да и всю кожу, где он касался меня.