Книга Кукловод, страница 32 – Сима Гольдман

Я поспешила в ванную, где наконец — таки смогла остаться наедине с собой.

Несколько раз обняв унитаз в тщетной попытке выплюнуть свой желудок, я решительно успокоилась и принялась купаться.

Голова была занята вереницей мыслей. Долю значит хочет выкупить. На сколько я понимаю одна половина бизнеса ему уже принадлежит.

Выйдя из душа, я обнаружила, что Генри уже вернулся.

Не знаю, что на меня нашло, но было страшно, страшно посмотреть ему в глаза. Сердце колотилось как бешеное, и если раньше меня одолевала злость, то сейчас она отступила, уступив место самому постыдному и трусливому страху. С одной стороны хотелось прижаться к нему всем телом, ощутить его запах, подставить лицо поцелуям, которыми он должен осыпать меня... А с другой стороны, я знала, что он если не говорил всех подробностей о жизни на моем последнем месте обитания, то догадывался. А это уже вполне возможный вариант для презирания меня.

Но я ошиблась.

Он не ринулся ко мне стремглав, он просто стоял неподвижным и каменным изваянием. Маска застыла на его лице. Я видела, что маска скрывает боль. Ему больно меня видеть?

Слезинка скатилась по моей щеке, и я опустила взгляд.

Мне тоже не просто, но я держусь.

Стало обидно. Я столько вытерпела... Хотя возможно он считает по другому, ну что же, хозяин — барин.

Генри скривился и протянул руку ко мне.

- Я вас покину на некоторое время. - опомнился Роб.

Мне сил хватила лишь слегка приподнять уголки губ, в подобие улыбки.

Кругляш покинул наше общество, и мы остались наедине. Неловкая тишина повисла как топор на Болейн, в ожидании казни.

Мы смотрели глаза в глаза, но никто из нас не осмеливался сделать и шагу навстречу друг другу.

К одинокой слезинке на моей щеке присоединились и сестры по оружию. Я безмолвно плакала, но не хотела, чтобы мой мужчина видел это и ринулась обратно в ванную. Под шум воды, я выплескивала свою боль, страх и отчаяние.

Прошло несколько минут, когда я услышала тихий стук в дверь, открывать совсем не хотелось. Стук продолжался с нарастающей силой, я вжалась в стену.

- Открой, Лина. Не надо плакать.

Я всхлипнула, сердце разрывалось от тоски.

Генри продолжил стучать в дверь, еще немного и от его ударов ее разнесет на щепки. Удары были все громче и сильнее, на полках уже сотрясались крема и шампуни. Соседи не вызвали полицию на шум.

- Открой, поговорим! - кричали мне за дверью.

Я лишь прижала руки ко рту. Меня накрыло истерикой.

Преграда, между нами, наконец-таки не выдержала. Одним мощным ударом кулака, мужчина пробил дыру посередине.

В открытое "окошко" я увидела его побагровевшее лицо со вздувшимися венами на лбу, и тихо сползла по стеночке, к которой до сих пор прижималась спиной. Подтянув колени к груди, я зажала уши руками, чтобы ничего не слышать, конечно, это не помогало.

- Лина, я с тобой, успокойся. Все хорошо, я здесь.

Его тихий шепот отдавался где-то в самом сердце.

Еще немного и на мои плечи легли его ладони, он присел рядом, завел влажную прядь, растрепавшихся волос, за ухо.

- Ты моя, я здесь, я с тобой...

Тихие успокаивающие слова в купе с любящими поглаживаниями, понемногу успокоили мою истерию.

Тихо всхлипнув напоследок, я протянула руки к любимому и обняла его. И как — будто бы не было ничего вокруг.

Он осторожно поднял меня на руки и отнес в комнату.