Книга Танцующая с волками, страница 122 – Сёстры Нолан

— И всё-таки ты ведьма! — хохотнул Альфа, открыв скрипучую дверь. Тэлута обернулась на звук и тут же отложила своё занятие. На дубовом столе, потемневшем от времени и сажи, ровными рядами лежали стебли и листья каких-то трав, некоторые уже были связаны в небольшие пучки, остальные лишь дожидались своего часа.

— С чего такие выводы? — подняла она одну бровь, собрав на лбу вереницу морщин.

— Живёшь вдали от остальных, варишь зелья, вечно недовольная.

— Потопчи землю с моё, мальчишка, — пожурила его старушка. — Ни люд, ни волки милы не будут. Чего припёрся-то?

— Бутыльки твои принёс. — Ульрих оставил на скамье у входа звякнувшую стеклом коробку. — Сама же говорила, чтобы всё до последней вернул. Даже мытые.

— Ишь чё, слушаешься, значит, — довольно пробормотала Тэлута и поставила на огонь чайник. — Как твоя охотница? Ожила?

— Да, спасибо за помощь. Сегодня уже гуляли, показывал ей новый дом.

— Уж не собрался ли ты её тут оставить? — нахмурилась волчица, развернувшись к гостю.

— Почему нет? Она согласна.

— Мало ли что согласна она. Тебе сейчас не о девках думать надо, а о своих обязанностях.

— Мне это не мешает.

— Ну-ну, вижу я, в голове твоей только одна мысль и крутится, а сердце ей вторит.

Тэлута покачала головой, наполнила кружки, а после, бубня себе под нос, подошла к книжной полке и принялась выискивать среди старых книг в потёртых обложках нужную.

— Девчонке не место в стае. Чужая она. Не примут.

— Я сам буду решать, кто будет жить в моей стае, — недовольно процедил Альфа, сжимая кружку.

— Много гонора, да мало прав, — ухмыльнулась волчица, перелистывая хрустящие полупрозрачные листы. — Не ты правила кровью писал, не тебе их и менять. Вот, гляди.

Пыльный фолиант опустился на стол, и Тэлута ткнула жилистым пальцем в одну из страниц.

— Три пути только есть, чтобы примкнуть к стае. Ни Альфа, ни Лунные Боги не в силах этот завет нарушить. — Волчица присела на скамью, наблюдая за встревоженным вожаком.

— Я обещал Лив дом и безопасность, и от своего слова не откажусь, — прошипел Ульрих, захлопывая книгу.

— Смотри, мой мальчик, благосклонность ликантов легко потерять, а ты так долго к ней шёл, — потрепала она парнишку по волосам. — Закон девяти стай не обойти, как бы ты этого ни желал. Придётся сделать выбор.

* * *

Глухие удары эхом разносились по огромному помещению спортзала. Джеб, хук, кросс, снова джеб — Оливия лупила по груше, выплёскивая ярость, клокотавшую в груди, но та, казалось, только росла с каждым новым выпадом.

Долбаный Мэтьюс! Как она могла купиться на красивые слова этого самовлюблённого павлина?

Ещё один кросс, джеб и хук справа. Она не чувствовала усталости, не видела, что на правой руке размотался плохо закреплённый бинт. Она обрушивала всю свою злость на незримого соперника, чьё лицо в её мечтах уже превратилось в кровавое месиво. С такой физиономией он не смог бы заигрывать с другими девушками у неё на виду.

Был бы жив Ульрих, он точно не спустил бы Дейву такого отношения. Оливия упёрла кулак в гладкую поверхность боксёрского мешка и закусила губу, сдерживая противный зуд в переносице. Прошло уже больше двух лет, а она так и не смогла справиться с навалившимся на неё одиночеством.

Даже Анна отдалилась в последние дни, предпочитая проводить всё свободное время в городе с новым парнем. Оливия ненавидела мерзкое, разъедающее внутренности чувство ревности и искренне желала подруге счастья, но сейчас ей очень хотелось, чтобы рядом был тот, кто мог бы выслушать и поддержать.