Книга Танцующая с волками, страница 57 – Сёстры Нолан

Её голос угрожающе зазвенел, и Оливия испуганно умолкла.

— Я действительно не мог просто заявиться на базу спустя месяц и сообщить о своём чудесном воскрешении, за милю воняя как оборотень. — Лицо Оливии тронула нервная улыбка, и он сильнее сжал её дрожащие пальцы. — Что тебе сказали о моей смерти?

— Мне даже не дали подойти к твоему телу! Сказали, что это несчастный случай! Что ты упал со смотровой вышки, но я знала, что это полная лажа! — импульсивно тараторила она, глядя прямо на Ульриха.

— Ну, почти так всё и было, — задумчиво протянул он. — Иван нашёл меня за стеной, я не должен был выжить, приземлившись с такой высоты на камни, но тем не менее мне повезло. Волчья регенерация вступила в силу, и я смог восстановиться. Пришёл в себя лишь через сутки, когда Иван уже совершил подмену, решив, что таким образом меня никто не станет искать.

— А потом? Неужели ты не скучал по дому?

— По дому? Нет, — усмехнулся Улль, качая головой. А затем с нежностью посмотрел на Оливию. — Только по тебе, но рисковать не мог.

— Боялся, что пущу тебе пулю в лоб? — Она выдернула свои руки, наклонилась ближе и зловеще зашептала: — Правильно, именно так бы я и сделала!

Серые глаза заискрились от злости, всё сильнее напоминая небо перед грозой, но Ульрих знал, что за этой бравадой скрывается только боль.

— Нет, боялся, что могу навредить тебе, — покачал он головой, оставаясь серьёзным. — Ты даже представить себе не можешь, что делает человек во время первого обращения.

— Покрывается шерстью и писает, подняв лапу?

Ульрих не разделил сарказма, напряжённо глядя на Оливию. Он не хотел пугать её подробностями трансформации, но это, пожалуй, был единственный способ объяснить причину их долгой, наполненной скорбью разлуки.

— Каждую мышцу в твоём теле выкручивает до упора, — глухо заговорил он, отвернувшись, и Оливии пришлось вслушиваться в каждое слово, явно дававшееся ему с трудом. — Кости словно дробит огромным молотом, превращая в труху коленные чашечки, а кожа горит так, будто её срезают ржавым лезвием, так медленно, что, кажется, ещё секунда, и сойдёшь с ума от этой боли. И это только начало.

Его голос вибрировал в наступившей тишине, и Оливия вдруг поняла, что практически не дышит.

— Разум покидает тебя через несколько часов, — продолжал Ульрих. — Но агония остаётся, добавляя к этому адскому коктейлю лишь одно желание — убивать. Убивать каждого, кого видишь. Наброситься на любого, кто окажется в достаточной близости, ведь у тебя есть всего пара метров, на которые позволяют отдалиться тяжелые кандалы.

Ульрих подошёл к окну, хмурясь, будто снова переживал, как фантомные спазмы скользят по рукам к кончикам пальцев. Оливия молча разглядывала его сосредоточенный профиль, чувствуя, как внутренняя дрожь охватывает всё тело. Не сдержав порыва, она вскочила с кровати и прижалась к крепкой спине. Пусть теперь Улль один из тех, кто всегда считался ярым врагом, пусть этот терпкий аромат наполняет лёгкие, вызывая головокружение, но она никогда не сможет отказаться от него, стереть пятнадцать лет дружбы, забыть лучшие моменты жизни, ведь в них всегда рядом был он.

— Мне так жаль, что тебе пришлось испытать это, — хрипло выдохнула она ему в шею, и Ульрих нехотя отстранился, чтобы повернуться к ней. Но неожиданно для самого себя уловил жалость в глубине серых глаз.