Книга Твоя смерть тебя спасет, страница 14 – Лена Валевская

— Да тебя вообще не слышно! — сетовала и пеняла мне Ольга, выполнявшая функции руководителя и ведущего голоса нашего хора. — Что ж ты так зажимаешь голос? В полный голос пой! В полный! Сходи в горы, поори как следует!

Мне казалось: запой я громче — и сразу испорчу песню. У других в ансамбле, опытных, голосистых, вон как замечательно выходит, куда мне со своими слабыми способностями?

В горы я, конечно, ходить не стала. Страшновато одной, а брать с собой некого, да и не смогу орать там при свидетелях.

А здесь их и нет.

Отворила створки, впуская в комнату ветер и душистый запах лета. Вдохнула полной грудью.

И запела.

Песня полилась рекой, голос зазвенел колокольчиком. Душа распахнулась навстречу свободе, полям и лесам, и яркому лазоревому небу.

Эх, нравится мне петь, нравится, как выходит песня, когда рядом никого нет. Почему же всё куда-то пропадает, стоит появиться людям?

Наверно, здесь, взаперти, в уютной и комфортной, но всё же темнице, душе хотелось обрести крылья и улететь. Улететь от бед и проблем, от забот и заточения, от злых людей и нелюдей. Туда, где привольно и радостно.

Песня сменялась песней, закончился репертуар сельского вокального ансамбля, и я перешла на другие песни, какие вспомнились и легли под настроение…

И вдруг осеклась, обнаружив неожиданного зрителя.

На единственном, растущем у замка Кощея, раскидистом дубе притаился ворон. И не просто притаился. Он смотрел на меня и явно прислушивался. Даже ветку на дубе выбрал напротив окна, хотя мог забраться повыше, на верхушку дерева, или найти «насест» ближе к земле.

Встретившись со мной взглядом, черная птица вопросительно склонила голову на бок, потом на другой.

Был бы мой нечаянный зритель человеком, на этом концерт бы и закончился. Но неразумное пернатое меня не смущало. Ворон не станет оценивать или критиковать, он не поморщится, намекая, что у кого-то туго со слухом или никакого попадания в ноты. При нем не страшно ошибиться или спеть как-то не так.

Напротив, невероятным образом этот случайный залетный гость придал мне уверенности и силу моему голосу. Как я запела! Аж сама заслушалась.

Вот так бы и на настоящих концертах выступать…

На очередной песне я закашлялась. В горле пересохло. Я заглянула в кувшин и расстроилась. Воды больше не было. И есть хотелось.

— Извини, — сказала я ворону. — Концерт закончился.

И снова раскашлялась.

Когда опять выглянула в окно, ворона там не было. Но скучать мне долго не пришлось, через несколько минут щелкнул замок на двери, и вошел Кощей.

Я сидела на кровати и хмуро смотрела на мужчину. Наверно, он только что прилетел на своем волшебном коне. Даже кольчугу свою черную не снял. Черные взлохмаченные волосы явно растрепал ветер. Невзначай мне вспомнился статный и ловкий мужчина, тренирующийся на вороном коне… И я невольно пригляделась к Кощею, только теперь решившись рассмотреть его лицо. До сих пор я видела на нем лишь глаза, недобрые, с презрительным прищуром. Не просто темные — кусочки тьмы. Как угольки, по которым я пробежалась у реки семь раз. А улыбнись Кощей, посмотри по-хорошему, каким бы сразу красавцем сделался! Ему же и лет-то на вид тридцать, не больше, то ли настоящих, то ли в бессмертии навсегда застывших!

Он посмотрел с подозрительностью во все стороны и даже на потолок.