Книга Продам жену, торг уместен, страница 12 – Рыжая Ехидна

Мужчина, что торговался за меня на аукционе и всерьез пугал одним своим внешним видом, подал мне руку, помог выйти.

И указал на калитку.

Магический барьер скользнул по моей коже, без сопротивления, как вода.

– Дальше я пройдусь пешком, – предупредила помощника Кассиана. – Осмотрюсь.

Дорога от ворот к дому занимала шагов сто, может, чуть больше. Вдоль нее росли декоративные лавры, аккуратно подстриженные. Поодаль между деревьями виднелись небольшие здания – домики слуг, мастерские.

Солнце мягко пригревало. В воздухе витал запах трав и цветов. В этом месте все казалось неторопливым, спокойным – будто время текло иначе.

А ведь Ричард не планировал для меня такую жизнь…

Будь на то его воля, он бы ни за что не допустил, чтобы его бывшая жила в подобной роскоши.

Особенно рядом с Кассианом.

Во-первых, он его ненавидел. Во-вторых, знал, что я когда-то – да, безумно, глупо – любила Кассиана. В-третьих… теперь его враг был влиятельнее, богаче и уважаемее. А Ричард… он после развода вылетел из круга магической аристократии, как пробка из дешевого вина.

Губы расползлись в улыбке.

Как приятно, что судьба щелкнула моего бывшего мужа по носу раньше, чем я могла надеяться. Пусть, не моими руками – но зато наверняка!

Да, Ричард победил. Но эта победа обернулась поражением. Как если бы в эликсир бессмертия добавили каплю яда.

Кассиан ждал на крыльце. Он стоял на ступенях, не двигаясь, расслабленный и в то же время собранный. В простой, но безукоризненно сидящей одежде: светлая льняная рубашка с расстегнутым воротом, жилет, удобные брюки. Слабый ветер трепал его светлые волосы, на пальце сверкал перстень с руной Щита.

Спокойная, летняя повседневность аристократа.

Я невольно задержала взгляд.

От прежнего Кассиана – юного, чуть резкого, вечно доказывающего что-то миру – не осталось ничего. Он стал крупнее, шире в плечах. В его чертах появилось то, что дает только время: спокойствие, вес, сила. Юношеская смазливость сменилась мужской красотой – зрелой, уверенной, не требующей чужого признания.

Он посмотрел на меня. Не просто глянул – задержал взгляд, как будто всматривался в человека, которого знал когда-то и не был уверен, видит ли прежнее или уже новое.

– Добро пожаловать, – сказал он, когда я подошла ближе. – Я проведу экскурсию.

Кассиан вел меня по дому с деловой, почти отстраненной вежливостью. Он показал столовую с длинным резным столом, гостиную с камином и библиотеку с витражными окнами и высокими полками. Все было устроено сдержанно, но со вкусом.

Затем – мои личные помещения: приемную с широкими окнами и светлым ковром, кабинет с тяжелым письменным столом и полками для книг.

– Как тебе твой новый дом? – спросил Кассиан так, будто ему и правда было важно мое мнение.

– У тебя хороший дизайнер, – мягко отозвалась я, окидывая взглядом обстановку. – Мне все нравится.

Мы словно ходили по льду: осторожно, шаг за шагом, избегая резких движений. Ни он, ни я до конца не понимали, как себя вести. Слишком многое было между нами – и все неподъемное.

Кассиан кивнул, не комментируя, и открыл очередную дверь.

– И наконец, – сказал он, – наша спальня.

Я невольно напряглась. Слово «наша» прозвучало особенно – не громче, не тише, но слишком… лично.

Комната оказалась просторной и залитой мягким, рассеянным светом. Пол был устлан ковром, окна выходили в сад, и сквозь тонкий шелк занавесок в комнату просачивался запах лаванды.