Книга Продам жену, торг уместен, страница 30 – Рыжая Ехидна

– Когда мы вернулись туда утром… место было выжжено. Пусто. Ни души. Даже следов. Они зачистили все подчистую. Их сеть – как гидра: срежешь одну голову, две вырастают взамен. Цепочки связей перекроили за ночь.

Кассиан тихо добавил:

– Но, зная о его причастности, я с тех пор собирал подтверждения. Шаг за шагом. Ричард действовал осторожно, зачищал следы… но несколько месяцев назад допустил фатальную ошибку. Он принял заказ у Ксавира Тени на создание артефакта ментального воздействия.

Мир словно замер. Я почувствовала, как по позвоночнику пробежал холод, а в желудке образовался ледяной ком.

Артефакт ментального воздействия.

Тридцать лет назад маги-менталисты и иллюзионисты уже пытались захватить власть. Их заговор едва не уничтожил королевскую семью. Переворот провалился, но память о нем жива. С тех пор таких магов держат на коротком поводке: каждый учтен, отслежен, ограничен в правах. Их дар признан слишком опасным, слишком нестабильным. Потенциальным оружием.

А мой муж… мой собственный муж…

Он не просто нашел их. Он скрыл их от короны.

Это было не просто преступление. Это была измена, наказуемая смертью – даже если ты маг высшего круга. Даже если ты титулованный аристократ.

Плаха ждала Ричарда.

…И, возможно, меня. Как его жену. Как соучастницу по умолчанию.

Я встала. Кассиан не удерживал – отпустил сразу, будто понял: мне нужно пространство. Свобода, чтобы переварить все услышанное.

Подошла к окну.

Сад за стеклом купался в мягком дневном свете. Подстриженные аллеи, цветущие кусты, неспешные садовники, переносящие рассаду или подрезающие живую изгородь. Их движения были уверенными, размеренными. Спокойствие, которого я не ощущала.

Садовников не ждет плаха за ошибки нанимателя. Их не вышлют в ссылку за сделки их братьев. Не лишат фамилии, состояния и чести за грехи родителей. Это удел аристократии. Нас учат нести вину родичей с тем же достоинством, что и фамильный герб. Один ошибся – страдают все.

– Что было дальше? – спросила я, не оборачиваясь.

– Ричард работал с менталистом, – сказал Кассиан. – Опытным, но слишком самонадеянным. Его взяли по другому делу, и он оказался в руках магического надзора. Сам он ничего лишнего не знал, Ричард все предусмотрел. Однако Ксавиру было бы плевать. Если кто-то из цепочки под угрозой, вся сеть должна быть перестроена. А человек, который ее мог скомпрометировать, – устранен.

– Ричард испугался, – мрачно добавил Тейр. – Признаться Ксавиру, что менталист вне игры, – все равно что расписаться в собственной смерти. Вместо этого он нашел ученика того мага. Даровитого, но без опыта. И заставил его закончить разработку. Результат оказался… мягко говоря, не тем. Когда Ксавир протестировал артефакт на своем ближайшем человеке, тот умер. Мозг не выдержал нагрузки и буквально вскипел.

Я сжала ладони в кулаки, ощущая, как по спине пробегает холод. Все, что я знала о Ричарде, блекло перед этим новым, чужим лицом.

– Ксавир не стал его убивать. – Оливия говорила тихо, но четко. – Он потребовал вернуть сумму – в десять раз больше. И с каждым днем процент растет.

Она на секунду замолчала, затем добавила:

– А чтобы Ричард не сбежал, он надел на него живую удавку. Артефакт, который невозможно снять без воли владельца. Захочет – и та затянется.

Я обернулась – и заметила, как Оливия будто машинально коснулась шеи. Не театрально. Почти рассеянно. Как человек, чье тело помнит боль. Она перехватила мой взгляд и усмехнулась – не насмешливо, а устало, с каким-то равнодушным презрением.