Книга Ворон, который меня пленил, страница 20 – Екатерина Началова

— Такой бойкой девушке нужен не пригляд, — благодушно произнесла я, делая вид, что ничего не заметила. Да и не тронули меня слова. — А сразу цепи.

Пенни все-таки залезла в центр круга, на буксире утащив за собой пригляд. Глядя как Хвоя пытается за юбку удержать прущую тараном младшую сестру, девчонки взорвались дружным хохотом. Мне танцевать не хотелось. Налив себе бузы, я присела на лавку. Первое напряжение схлынуло, и я с ног до макушки погрузилась в безразличное равнодушие. Не рассматривала ни одного парня, не пыталась ни на кого произвести впечатление. Да и не на кого, в общем-то. Кроме нескольких совсем молоденьких, все лица были знакомы. Этот бабник, этот скучный, этот не нравится, этот женоненавистник, этот шутит одну шутку третий год. Рядом ничего, но занят, да и на меня не смотрит.

Сколько я уже не была на посиделках? С лета… За несколько месяцев мало что изменилось здесь, и довольно много поменялось у меня. Теперь у меня была работа. Пусть всего один день, но все же. Я вдруг ощутила себя сильной, самодостаточной. Ну и пусть, я никому не подхожу. Разве мне кто-то нужен?

А и не нужен!

Буза кисло пощипывала на языке.

Мари танцевала со всеми, махала оттуда рукой, пытаясь вытащить меня в круг, но мне больше хотелось смотреть. А ведь и я была такой, как они, а сейчас другая. Как так? Какой я буду еще через пять лет? А если хозяйкой бюро?

— Свободно?

На соседнюю скамью опустился незнакомый юноша, сходу начав болтать. Он показался мне совсем ребенком — худой, пухлогубый, с еще по-детски округлыми щеками. Назвался Татлом. Я на него иначе как с братскими чувствами смотреть не могла, но разговор из вежливости поддержала. Татл рассказал, что никогда меня здесь не видел, что всех видел, а меня нет. Я не без самодовольства похвасталась, что работаю приемщицей, и мне теперь не до посиделок. Татл в ответ сказал, что собирался уйти на королевскую службу, но раз так, тоже будет вестником, потому что я красивая. И почему-то начал в деталях рассказывать про технологию изготовления арбалетов.

Делать нечего, я слушала.

За нехитрой односторонней беседой прошли добрых полчаса. Затем в центр выскочил один из старших — Ирен, местный заводила. Неугомонный, шумный, во всех посиделках не участвовал, а еще и организовывал. Шутили, что у него в роду кто-то спутал черного попугая с вороном.

На ходу вырвав у одного из музыкантов дудку, Ирен оглушительно свистнул в нее и заорал.

— Девушки плясали, ножки красивые устали? Хотите отдохнуть?

Ему в ответ завизжали — в целом согласно. Я заткнула уши.

— А это нам на руку! Да, парни?

— Да-а-а! — дружно заорали парни.

— Да-а-а! — Татл заорал в ухо высоким мальчишеским голосом.

А вот тут я напряглась.

Старшие традиционно устраивали игры, отнюдь не невинные. Раз я нарвалась на посиделки, где играли на раздевание. Одну девушку раздели полностью. Я потом год под юбку штаны надевала.

— Играем! Выкуп или плен! — подтвердил мои опасения Ирен, бросил дудку и птицей сиганул вверх — гасить свет.

— Игра-а-а-а-а! — снова заорали все.

Парни захлопали по коленям, хищно оглядывая будущих жертв, и начали подниматься, подбираясь поближе. Девушки бестолково забегали, заверещали, сбиваясь нестабильными кучками.

Мимо с криком «нет-нет, только не это», пробежала Хвоя, которая гналась за Пенни. Беспокойство старшей сестры было понятно: в «выкуп или плен» играли в темноте. Если плененная девушка не соглашалась на выкуп, «разбойник» мог ощупывать ее, пока не включат свет. А выкупом служил поцелуй.