Книга Кто такая Марта, страница 92 – Екатерина Началова

По крайней мере, я оправдывала себя так.

— У тебя нежные ручки… Приятно оч-чень… — выдохнул Сок. — Погладь еще.

Еще? Мысли в панике запрыгали между желанием продолжать и страхом.

— Не бойся… Мне же можно верить? — разрешая мой внутренний конфликт, Сок надежно сжал мое запястье и сам потянул мою руку. Заставил пройтись по своему животу, второму боку, потом подняться вверх на выпуклую грудь. Задержал там. От нее на плечо, шею, потом на щеку…

А я… А я не выдергивала руку, малодушно делая вид, что не могу сопротивляться, когда на самом деле — не хочу.

Если бы меня сейчас макнули в воду, она бы закипела. Мне показалось, что и воздух вокруг нас нагрелся, потому что я вдыхала его уже раскаленным. В горле, на губах окончательно пересохло. Темные зрачки Сокура расширились до предела, так что от рыжей радужки глаза осталась только узкая яркая кайма. Он уже не улыбался.

— Ты же понимаешь, что меня интересует не озеро? Кем бы ты ни была, откуда бы ты ни была… Марта. Я не хочу с тобой расставаться.

Сокур объяснил, как пройти к озеру. Путь лежал через поле, сразу за которым стоял лес и шумела река. За рекой, по словам Сокура, находились гиблые земли, где не действовала Сила. Пара дней пути — и мы у озера. Священное озеро познания, о котором дедуля говорил с трепетом и придыханием, Сокур с отвращением называл Гиблым. Еще и морщился.

— Видел его, но близко не подходил. Бывал в гиблых землях… один раз. На спор, — признался он, когда мы вышли из города. — Второй раз идти не захотел. Вроде места, как места, а мороз аж продирает… Не по себе… Сила в гиблых землях не действует, так нормальные там не ходят, и не селятся…

— А кто? Ненормальные? — удивилась я.

— Люди, — Сок пожал плечами. — Те, кто скрывается. Те, с кем лучше не встречаться. Они не любят чужих, как и все.

— Сколько голов встречал? — подал голос Рей.

— Одно поселение точно стоит… Стояло. И есть одиночки. Встречал капканы, ловушки… На крупную дичь. Я тогда был легче лет на десять, по деревьям шел.

Мы помолчали. Я безрадостно подумала о капканах и ловушках.

— На что ты спорил?

Сок усмехнулся, заискрив глазами. Пожал плечами.

— На затрещину.

Рассудив, что с лошадьми будет больше мороки, решили идти пешком. Я завязала на плечах небольшой мешок со сменной одеждой. Сокур тащил тяжелую сумку с едой. Рейтор шагал налегке — он нехотя признался, что не может при обороте брать с собой ничего тяжелее собственной одежды. Шли гуськом: я в середине, Рей — за мной, Сок — первый. Периодически Рей оборачивался в ворона, разведкой пролетал вперед и возвращался.

Мокрая желтая трава хлестала по икрам, влажная земля под ботинками чавкала жирно, жадно. Я порадовалась, что надела сапоги, которые выкупила у Аринии. Мы поговорили с ней перед отъездом. Она была рада узнать, что Таран погиб не как подлый убийца, а как высокородный Бык. Сказала, что такой конец — это «по-нашему», что будет помнить. На том и расстались.

Спасаясь от промозглого ветра, я куталась в огромную дубленую куртку Тарана, которая доставала мне до колен. Куртка была щедро подбита валяной шерстью, но я все равно зябла. Теплолюбивый Сокур тоже ежился и недовольно прятал нос. Как и я, он шел застегнутым на все пуговицы, с поднятым воротом и капюшоном в придачу. Один Рей пружинисто шел как ни в чем не бывало, в той же легкой черной куртке, в какой ходил на солнце, без шапки и прочего утепления.