Книга Леди, охранник и кусочек ткани, страница 44 – Екатерина Началова

«Что они хотят? Надавить на отца. Что будут делать? Пытать...? Что еще?»

Ровена ясно представила, как фадийцы отрубают ей палец и высылают отцу с настоятельной просьбой свернуть переговоры.

Ее снова передёрнуло.

«Лучше уж пауки...»

При встрече с огнем, плотная пещерная тьма поспешно уползала подальше, забивалась в щели и смотрела на гостью уже оттуда. Ровена надеялась, что пауки поступают так же. Ноги совсем промокли. При каждом шаге чулки едва слышно мокро хлюпали. Плавящийся воск смешанный с сажей липко тек по рукояти, измазывая пальцы.

Шагая сжав зубы, Ровена старалась не падать духом. Воздух становился все плотнее, гуще, и скоро к испытаниям добавился еще и запах. Чуткий нос драконессы ощущал гниющие цветы, мертвую плоть, духоту земли, резкий мускус... Все это смешивалось, било в нос, без разрешения проникало в грудь, заполняя легкие отвратительным смрадом. Ровена все чаще закашливалась, но дышать все равно приходилось, даже несмотря на то, что очередная порция воздуха застревала комком в груди, превращая ее — Ровену — в нечто мерзкое, в часть этой фадийской пещеры. Мысли, сначала пугливые и беглые, спаялись в комок, в котором не найти ни конца, ни края. Если поначалу Ровена еще думала о Кэйлусе, Алое, папе, Фадии, своем непонятном перемещении, Хаосе, скоро мысли испарились. Она сосредоточилась только на дыхании и поиске выхода, усиленно вглядываясь в темноту.

Стены пещеры поблескивали, отливая небесным темно-синим. С каждой минутой потолок становился все выше и постепенно совершенно перестал просматриваться. В какой-то момент Ровена приподняла факел и заметила шевеление.

О, ужас!

Над головой в темноте притаились десятки шевелящихся «Мошан» с сотнями белесых перламутровых глаз.

С силой драконессы, она могла бы вырвать пару десятков лап, прежде чем, но... Проверять не хотелось.

Сглотнув, Ровена прибавила шагу, а затем и побежала, шлепая по мокрому полу. Факел едва горел, начав чадить. Ровена несколько раз останавливалась, чтобы обмотать головешку собственным чулком, его сухой частью, затем вторым. Но все это было ненадолго — без пропитки ткань сгорала слишком быстро. На факел пошло и платье. Подкармливая ненасытный огонь, Ровена вынужденно укоротила длинный подол до середины бедер. Затем в дело пошли рукава. Платок, подаренный Алоем, использовала тоже — драгоценную симеолу пришлось варварски разорвать на две части и большую часть пустить на факел. Оставшейся тонкой ленточкой Ровена подвязала растрепавшиеся волосы.

Она впервые оказалась в таком положении: впервые в Фадии, одна, без Силы, без поддержки, без туфель, в каких-то невероятных диких условиях, абсолютно не предназначенных для высокородной леди.

Но ноги шли. Как ни странно, она двигалась вперед даже без туфель, даже без чулков, даже в искромсанном платье. Руки, даже перемазанные, крепко держали древко видавшего виды факела, до которого в обычной жизни Ровене побрезговала и дотронуться. А еще совершенно не хотелось сдаваться.

«Увидела бы меня бабушка», — мысленно хохотнула Ровена. — «Интересно, что бы она сказала?»

Возникшая в голове суровая баронесса Агриппина, смерила внучку красноречивым взглядом и немедленно ответствовала: «Я бы сказала, держи спину прямо и в этой ситуации. Где осанка? Ты пока еще высокородная леди! ... хотя по виду это утверждение выглядит крайне сомнительным».