Книга Опасное положение, страница 29 – Екатерина Началова

— Прими добро...

Чарка. Воды опять не принесли, но мне уже все равно, и я не глядя сомкнул пальцы на сосуде, молча опрокидывая в себя порцию. Жажда чуть стихла. Сладость на языке начала нравиться.

Так мушки порхают перед клювом птицы. Все, что птице требуется — это сосредоточить взгляд на одной, выбрать, а затем поймать на лету. Мушки... В следующую минуту я выделил интересную мушку из нескольких десятков. Девушка кружилась так изящно, что, кажется, не касалась ногами пола, будто бы за спиной у нее были расправлены крылья.

Совет не глуп. Идея устроить праздник хороша. Лучше, чем собрание.

«Очень хороша...» — я следил за девушкой. Еще одна чарка в себя. Еще одна пуговица вон.

Непривычная легкость в голове похожа на головокружение.

Мне понравились узкие щиколотки, которые открывала юбка, так что я невольно представил, как смыкаю на них пальцы.

...я контролирую себя? Абсолютно.

Я поймал ее взгляд на себе, она тут же спрятала его под ресницами, а затем глянула еще раз. Играет. Усмехнулся, ощущая давно забытый азарт.

— Прими добро...

Потянувшись к очередной чарке, случайно зацепил ее пальцами. Опрокинул.

— Прошу прощения... — медленно обронил, даже не глядя на подавальщицу, потому что интересующая меня мушка не стала танцевать дальше, выпорхнув в темную дверь, бросив на меня многообещающий взгляд, и я автоматически двинул за ней, протискиваясь между черными мундирами своих.

Нужно быть внимательным. Ничего не упустить.

Я не упущу. За мной тихо хлопнула дверь, отрезая оставшуюся на нами музыку и смех.

Тусклый свет.

Вижу тонкий силуэт впереди. Полы юбки как крылышки. Широко шагаю следом.

Быстрее. Догнать. Поймать.

Комната.

Я придержал, а затем медленно закрыл за собой дверь.

Попалась.

Девушка смотрит на меня, улыбаясь с вызовом, и, прижимаясь к грубой темной стене, блестит глазами. Молоденькая с бледным аккуратным лицом, на щеках сейчас румянец. У нее тонкий нос с небольшой горбинкой. Аккуратная грудь под черным платьем вздымается красноречиво часто. Нам нет нужды говорить.

Хочешь полетать со мной, черноглазая?

Читаю ответ «да» в огромных глазах, таких черных, что я не вижу зрачков.

Шаг на нее.

Протягиваю руку, пальцами подцепляя острый подбородок. Мне всегда нравилось первое прикосновение к коже. По нему можно судить о дальнейшем удовольствии.

О, это первое прикосновение к ней обещает так много, что мой рот тотчас наполняется слюной. Я готов, возбужден и не хочу медлить. Она тоже готова, вижу.

Красная ленточка тонкого пояса на талии...

Я тяну ее, медленно развязывая, облизываю губы, не отводя взгляда от черных глаз... С трудом растягиваю удовольствие перед тем, как накинуться. Гладкая ленточка остается у меня в руке и я автоматически сую ее в карман, не хочу бросать на пол такую прелесть... Пальцы нащупывают в кармане мундира какой-то комок. Вытаскиваю наружу и мельком отмечаю странное.

У меня в руке пинетка.

Зрение плывет, я фиксирую движение девушки около себя и ее руку на моей груди, но все еще тупо пялюсь на комочек светлой пряжи, похожий на неумелую детскую поделку. Первая Катина попытка вязать, при виде которой я едва удержался от смеха. Пинетка. Для ребенка. Здесь. Сейчас.

Я сжал мягкий комок.

Инородный объект. Сознание слабо пошевелилось, пытаясь обработать новый элемент в уравнении и заново анализируя происходящее.