Книга Пшеничная вдова, страница 38 – Данила Скит, Сумеречная грёза

Щедрая оплата и шлюхи охотно текли, как прохудившаяся крыша осенней дождливой ночью. На хорошем инструменте приятно играть – Реборн улавливал девичьи всполохи тела, и это походило на охоту. На охоту за чужим удовольствием, и за удовлетворением собственной мужественности. И больше Реборн ничего не ощущал – давно уже ничего. Ему было бы все равно на удовольствие девок, как и большинству мужчин на континенте… Но это все, на что он был способен.

Два толстых пальца скользнули во влажное, теплое лоно. Очень широкое лоно. Наверняка, оно ещё не успело затянуться после мужчин, перед которыми шлюха ещё утром раздвигала ноги. А, может, не успевало затянуться никогда.

«Интересно, удастся ли выбить из нее хоть ещё немного влаги», – с ленивым азартом подумал Реборн.

Его было невозможно обмануть, даже если стенки бархатных мышц неистово сокращались. Реборн всегда различал настоящее наслаждение от поддельного.

Пальцы начали двигаться плавно и глубоко. Иногда выходили наружу, чтобы коснуться горошины у входа, а потом легко, но требовательно на нее надавить. И все повторялось заново, методично и напористо, уже через несколько минут картинно изображавшая удовольствие шлюха задумчиво притаилась. Еще мгновение, и она окончательно затихла. Реборн знал, что она прислушивается к собственным ощущениям. Мужчины, приходящие в бордели, не сильно утруждали себя в ласках. Особенно солдаты, проводившие в походах по несколько недель, а то и месяцев кряду. Реборн мог себе это позволить. Не потому, что часто посещал бордели. Как раз это происходило довольно редко. Просто ему было все равно.

Черные волосы струились, умасленные елеем, привыкший к темноте глаз Реборна улавливал тусклый отблеск свечи, потерявшейся в толстых локонах. Молодое тело, наверняка ему не было и двадцати, выгнулось – мужчина не удивился, шлюха издала свой первый полный непритворного удовольствия стон. Движения пальцев ускорились. Шлюха бесстыдно развела ноги в стороны, и раскинула бы еще больше, но дальше было уже некуда. Реборн схватил свободной рукой растрепавшиеся черные волосы, аккуратно потянул за них, чтобы обнажить белую шею. И прикоснулся к ней тёплыми губами. Легонько поцеловал, медленно продвигаясь к мочке уха, которую обхватил губами и стал не менее нежно посасывать. Шлюха задрожала и бесстыдно, с силой насладилась на его пальцы, а потом издала громкий стон. Реборн смягчил ее опрометчивое движение, чтобы его ногти не причинили ей боль, а потом с охотой ответил, усиливая нажим. Через пару минут девушка забилась в остро нахлынувшем наслаждении. Бархатные стенки ее лона начали неистово сокращаться и значительно увлажнились.

«Хорошая шлюха. Надо будет взять ещё раз», – удовлетворённо подумал Реборн.

В прошлый раз ему досталась какая-то лживая сука, до конца изображавшая наслаждение. Притворные крики удовольствия врезались в мозг, тогда он выгнал ее с раздражением. Кажется, это было целых шестьдесят лун назад. Хорошую шлюху, по призванию, было найти достаточно сложно. Слишком много проходило через них мужчин, чтобы те смогли получить настоящее наслаждение. Но некоторые давали фору остальным. Например, как эта – хотела везде и всегда.

То, что планировал сейчас сделать Реборн, он тоже любил.

Ещё не вынув пальцы из податливого тела, он громко бросил шлюхе в ухо: