Книга NeuroSoul Том 2., страница 24 – Данила Скит

Далее камера смещает свой фокус и за спиной старика проступают скорбные лица… семьи погибших, что несут на плечах боль утраты.

Тадеуш брезгливо отключил проектор, откинувшись на жесткое кожаное кресло:

— Идиоты.

Андрей размял задубевшие пальцы, а затем снова взялся за весла:

— Ты о ком? О тех, кто это снял или о тех, кто это смотрит?

— И о тех, и о других. «Голем» пытается свалить всю вину на повстанцев, хотя всем понятно, что он знатно обосрался, а люди жрут это дерьмо и просят добавки.

— Ты слишком категоричен, — у Андрея устали руки, ведь Тадеуш ему ничуть не помогал. Он бросил свои весла еще полчаса назад. Вода тихо плескала за бортом и были слышны сонные трели птиц, — После падения Союза прошло не так много времени, экономика еще не полностью перестроилась, люди не отошли от шока.

— Перестроилась? — прыснул Тадеуш. — Да она несется в клоаку на полной скорости.

— Есть много вещей, с которыми я с тобой не согласен, однако тут ты прав.

— «Голем» намеренно душит экономику, перестраивая ее под дроидов. С их возможностями и ресурсами Марса можно было давно заткнуть Землю за пояс.

— А вот тут ты не прав.

— Хорошо, — Тадеуш поднял руки, показывая содранные ладони. — Может, и не заткнуть, но хотя бы повилять золотой задницей. Только все, что сейчас делает Марс — снимает штаны и показывает задницу Земле, делая вид, что у него все замечательно — прошлый режим пал, государство процветает. А задница-то голая, сколько ее не показывай. И далеко не золотая. Корпорация искусственно вытесняет людей, заменяя их дроидами. Экономику перекосило, как лицо шлюхи во время платного оргазма. Странно, что никто не замечает мечты этого полоумного. Они смотрят в проектор и скорбят по погибшим, хотя не помешало бы скорбеть о себе.

— Ты ловишь Нэнсис для «Голема».

— У меня двойное гражданство. Я хочу славы, а не светлого марсианского будущего.

Андрей вздохнул.

— В любом случае, всем нужна эта ложь. «Голему», чтобы обелить свои ошибки и избежать рисков в будущем, а народу, чтобы лишний раз не возмущаться. Он устал, Тадеуш. Он не хочет, чтобы сегодня было хуже, чем вчера. А о том, что будет завтра никто не думает.

— И на что эта Нэнсис рассчитывает? Все, кто ее еще помнит, приросли к диванам и, скорее всего, не учувствуют в гоне. Большинство из них старики, которые уже ни на что не способны, — задумчиво сказал Тадеуш, глядя на туман, стелящийся по глади воды. — А молодому поколению не нужны ее истерики. Они даже не знают, чего она добивается. Доктрина в 800 страниц? Это слишком даже для меня. Никто не будет это читать.

— Никто, — согласился Андрей. Плеск весел в стоячей воде успокаивал его. — Если только не пообещать за это триллион монеро. Тогда они вылижут каждую страницу от начала до конца и будут знать ее наизусть, как алфавит.

«Чтобы разгадать загадки, нужно знать врага. Для этого придется прочесть много страниц», — имел ввиду Андрей, но Тадеуш понял и без разъяснений. Его больше волновали комары, атакующие нежную надушенную шею. Казалось, они были размером с кулак.

Идея, что координат окажется множество, пришла почти сразу. Удивительно, что Тадеуш с ним согласился.

Дендровое ядро формата H-178906258603258-MD — такова была маркировка, отчеканенная на стальном черепе взорвавшегося змея. Если взять точку отсчета с первой цифры и посчитать их за долготу и широту, получится вполне конкретные координаты. Другой вопрос, что их было множество. Если идти вдоль маркировки и каждую такую пару считать за цель, Андрей вполне мог ошибиться.