Книга Спасите, мой рыцарь!, страница 21 – Александра Питкевич, Пиппа Пунш

– Голубое, – Малуша присела передо мной и, приподняв подол платья, завязала на лодыжке тонкую, атласную ленту. – Ее я взяла у кухарки нашей. Та уже давно замужем и вполне довольна. Может, ее благо перейдет и на вас.

– Хорошо бы, – безразлично выдохнула, понимая, что рассчитывать в таких делах на какую-то ленту не стоит. Не так оно работает.

– Платье на вас новое, так что этого не нужно. Старая брошь вашей прабабки, – небольшое украшение из темного серебра, на котором глухо поблескивали белые камни, была пристегнута к плечу. – И вот это.

Малуша подняла тонкую шпильку, тоже весьма старую, простую, без украшений.

– Это мое. Ее нужно вернуть. И я надеюсь, что она вам поможет…

Женщина запнулась, а я постаралась выдавить из себя улыбку. Все так старались ради меня, стоило хотя бы для них справиться с собой.

– Спасибо.

– Теперь вы готовы, – Малуша отступила, рассматривая меня уже целиком. На ее лице явно было видно беспокойство. Она, как и я сама, не была рада такому выбору мужа, но не смела высказываться.

Тонкие пальцы перекинули на лицо полупрозрачную вуаль, вышитую золотыми нитями, поправили складки, и женщина предложила мне локоть. Наряд был длинным и тяжелым, так что я не отказалась. Да и поддержка мне сейчас лишней не была.

По лестнице, что казалась бесконечной, мы медленно спустились в большой зал, украшенный цветами и лентами. Там уже ждали родители. Прекрасные и взволнованные, словно это был не второй мой брак.

– Дочь моя, – барон, заменяя Малушу, подал руку, и в сопровождении самых близких людей мы вышли под солнце Севера.

**

Колокола звонили, призывая людей, словно вся округа не слышала о том, что барон выдает замуж свою любимую дочь. То, что должно было стать небольшим семейным торжеством, как-то незаметно превратилось в настоящее событие: вдоль тропинки стояли бароны, разодетые в свои лучшие из своих нарядов. За спиной каждого – не менее десятка вооруженных, но таких же торжественно-гордых мужчин. Женщин здесь было мало, так как лорды Севера прибыли на какое-то собрание, а не на саму свадьбу, но уехать, не посетив дом моего отца, в такой момент не могли. А уже чуть дальше, яркие и пестрые, словно птицы юга, в лентах и платках, толпились жители наших деревень. Для них приказали накрыть отдельные столы, без лавок. Отец выкатил для такого дела несколько бочонков пива и приказал зажарить пару крупных поросят. Мама говорила, что из города привезли даже пряники.

Мы же стояли у начала тропинки, ожидая, пока замолкнут колокола.

Перед входом в часовню поставили небольшой стол, что должен был заменить алтарь, так как все желающие никак не могли поместиться под сводами старого здания. И перед этим алтарем ко мне спиной стоял барон Крамет.

По телу прошла волна холодной неприятной дрожи. Колокола смолкли.

– Готова, дочь моя?

– Да, – собирая в кулак всю свою волю, весь характер, доставшийся от родителя, я кивнула и сделала первый шаг. Платье казалось еще более тяжелым, словно на тело были надеты не десятки метров дорогого шелка, а железные вериги. Но я шла, высоко подняв голову, и радовалась тому, что мне не нужно улыбаться. Под вуалью никто не увидит лица до конца церемонии.

Крамет даже не обернулся, когда я заняла положенное место рядом с ним. Даже не посмотрел, когда отец передал мою руку клирику, проводящему обряд. Хотелось громко, с презрением фыркнуть, но я сумела себя осадить. Это договорной брак, не более. Как только обзаведусь наследником – мне не придется лишний раз даже видеться с супругом.