Книга Нет, мой князь!, страница 26 – Александра Питкевич, Пиппа Пунш

— Не серди меня, и может, выберешься отсюда живым. Может даже со всеми конечностями, но этого я обещать не могу, уж не обессудь.

Я медленно поднялся и одним стремительным движением ухватила Люмьена за шиворот длинной ночной сорочки. Губы невольно скривились. Как баба. Еще бы чепчик нацепил, чтобы кудри не помялись.

— Кто финансирует ваши дела? Какова конечная цель? Кого хотят вернуть на престол?

— Я тебе ничего не скажу, чудовище, — бывший принц сипел, но молчал. Кажется, простыми словами нам не обойтись. Моя темная сущность ликующе оскалилась.

— Скажешь. Но понравится происходящее только одному из нас, — пообещал я, уже не опасаясь шума и швыряя Люмьена через всю комнату. Разговор нам предстоял долгий, а завозившийся на первом этаже кастелян не мог помешать.

Во дворец я вернулся только к рассвету. Черная куртка кое-где была заляпана кровью, но на такие мелочи никто из моих людей внимания не обращал. Люмьена, с переломанными пальцами и лишившегося одного уха доставили в темницу еще час назад, я же решил немного прогуляться, чтобы дать время разошедшейся сущности немного поутихнуть. Новости немного озадачивали, но теперь становилось понятно происходящее. Кто мог предположить, что царствование Роана станет поперек глотки и южным соседям? И как вовремя я решил сегодня наведался к бывшему принцу. Как раз будет о чем поговорить с послами, что прибыли на бал в честь помолвки кузена._______________________

Мастер-портной оказался прав: я едва могла дышать в перетянутом платье, но бледность вполне соответствовала современной моде. Правда, такой красоты отец не оценил.

— Элен, птица моя, ты уверенная, что так и должно быть? Ты выглядишь какой-то нездоровой, несмотря на великолепный наряд. Все хорошо?

— Пап, я в полном порядке.

Улыбка вышла немного кривоватой, но я пообещала себе потренироваться в то время, пока будем добираться до дворца и стоять в очереди на входе. Обычно на таких мероприятиях гостям приходится не менее получаса ожидать в карете, пока до них дойдет очередь. А мы и вовсе должны будем пропустить едва ли не всех. Слабый, почти угасший род из северных баронств… Гости из нижнего ряда, как говорил прежний король, когда ему доводилось собирать всех своих благородных подданных.

Отец, облаченный в темно-синий камзол с золотой отделкой, в том моего платья, подал руку, и я опустила свою ладонь на крепкий локоть. Мы стояли перед зеркалом, и стило признать, что вид был весьма достойный. Высоко забранные волосы и несколькими золотыми шпильками, тонкие шелковые перчатки. Фамильные цитрины, сияющие на шее крупными камнями. Тяжелая подвеска на груди отца с таким же камнем. Парадный клинок в расшитых ножнах на бедре барона. Мы оба были невысокого роста, но во всей фигуре отца угадывалась сила и твердый характер. Я же была почти прелестна. Только в глазах все же присутствовало что-то, не дающее поверить в собственную наивность и юность. Но и это был не дебютный бал. В этом возрасте я уже могла бы быть вдовой. Я сама так решила.

Пришлось вздернуть голову. Сегодня будет много высокомерия и превосходства. Я прекрасно знаю, куда мы идем.

— Ты прекрасна, дочь моя, — уловив что-то в моем настроении, тихо и твердо, проговорил барон.

— Спасибо, папа, — я наклонилась, оставляя легкий поцелуй на щеке родителя, и тут же рассмеялась: краска на губах была мне непривычна и почти незаметна, а вот на отцовском лице выделялась. — Я сейчас.