Книга Шулер, страница 133 – Дж. С. Андрижески

Я не могла сопоставить исходившее от него ощущение полной непроницаемости с ощущением, что под этим я его каким-то образом знала.

Я постаралась оттолкнуть оба чувства. Я постаралась собраться с мыслями, но могла лишь дышать и наблюдать за ним, пока он пытался сделать то же самое. Я не помню, чтобы шевелилась, но почему-то я уже сидела, все ещё всматриваясь в его лицо. Кажется, я не разжимала руки.

Ревик посмотрел на меня. В его глазах стояло то же выражение, что тем утром в Сиэтле.

Когда я подумала об этом, он покачал головой.

— Я так больше не могу, — сказал он.

Его голос звучал пустым, потерянным.

Шепотки того другого места оставались, тянули мой и его свет; я чувствовала, как он борется с этим, выталкивает это из своего света, но вновь испытывает искушение посмотреть туда ещё раз. Боль исходила от него впервые за недели, и казалось, Ревик не пытался скрыть её от меня. Не думая ни о чем, кроме смутного желания ободрить его, я потянулась к нему, касаясь его лица, помедлив, чтобы убрать его отросшие черные волосы за одно ухо.

Он отдёрнулся от ласки, но потом уставился на меня.

Его глаза метнулись к моим губам, задержались там.

На мгновение, буквально на мгновение, он поколебался. Затем я увидела, как его взгляд изменился. Он сделался открыто враждебным — прямо перед тем, как свет в них умер.

— Я больше так не могу, — повторил он, его голос зазвучал грубо. — Я хочу разделить нас. Ты меня понимаешь, Элисон?

Я не понимала, не до конца. Но он ждал ответа.

— Думаю, да, — сказала я. — То есть, я…

— Ты согласишься на это?

— Я не совсем понимаю, что… — я умолкла, видя, как стекленеют его глаза. Я прочистила горло, качая головой. — Конечно. Все, что ты захочешь, Ревик.

— Хорошо, — он один раз кивнул. — Спасибо.

Ничего не дожидаясь, Ревик поднялся на ноги. На мгновение он лишь стоял надо мной, словно переводя дыхание. Затем он двинулся, обойдя меня, чтобы добраться до двери каюты.

Он открыл её, не колеблясь, не оборачиваясь назад.

Я видела, как он что-то пробормотал охраннику — слишком тихо, чтобы я услышала. Охранник уставился на него так, словно не мог поверить в услышанное, затем посмотрел на меня с ошарашенным выражением. Охранник продолжал смотреть на меня, почти с вопросом в глазах, когда голос Ревика зазвучал резче, заставив того посмотреть на него. Как я и подозревала, Ревик говорил не на прекси, а на одном из языков, которым он меня не учил.

В конце концов, охранник пролепетал ему ответ, поклонившись.

Я смотрела, как Ревик проскользнул мимо охранника и исчез.

После последнего пронизывающего взгляда охранника дверь закрылась.

Я услышала, как затвор замка с тихим щелчком входит в стену.

После всего этого, после взглядов и злости Ревика до меня постепенно дошло, что сейчас только что что-то случилось — что-то определённо большее, чем наши вечные перепалки, и даже большее, чем ссора из-за Кэт в Сиэтле.

Даже зная это, я поначалу не могла пошевелиться или нормально думать. Я могла лишь сидеть там, пытаясь контролировать то, что всколыхнулось во мне в его отсутствие.

Но я знала. Может, я знала уже на протяжении недель.

Я любила его. То есть, по-настоящему любила его.

Очевидно, его это тоже не устраивало.

Териан зачарованно изучает конструкцию.

Как у всех конструкций, образы, которые размывают границу между конструкцией и Барьером, содержат кое-какие проблески правды.