Книга Трикстер, страница 113 – Дж. С. Андрижески

Я делал это на благо расы.

Глава 19. Отключение от сети

Бараки для посетителей, Восточная сторона

Работный лагерь Парват Шикхар

Королевство Сикким, Северная Индия

13 марта 1979 года

Я бросил чёрную спортивную сумку на металлический стол, всё ещё переваривая полученную из Центра информацию о многочисленных группах, обходящих периметр работного лагеря.

Я уже был взбешён.

Мой aleimi мерцал вокруг маленькой группы, испуская заряженные искры.

— Так, объясните. Что, чёрт возьми, произошло? — потребовал я.

Оркай, Рингу и Джаэла посмотрели друг на друга.

Кэт не сводила с меня своих почти чёёрных глаз с белой каёмкой.

— Вам действительно нужно, чтобы мы сказали вам это, босс? — спросил Оркай спустя мгновение.

«Нет, — раздражённо подумал я, — не особенно нужно».

Нас только что сняли с задания.

Из Центра позвонили и сказали нам, что повстанцев обнаружат другими способами. Они сказали мне оставаться здесь до тех пор, пока местные жители не возьмут инвентаризацию под контроль, а затем возвращаться в Москву.

Я не получил никакого другого объяснения.

Вскоре после этого последнего загадочного сообщения меня отключили от моей удалённой команды разведчиков в Центре. Через несколько минут после этого меня также отключили от разведывательных каналов среднего уровня. Ставни опускались один за другим, не оставляя ничего, кроме статического шума, даже когда мы пытались получить доступ к разведчикам лагеря, работающим по частному контракту.

Никто из моей команды, включая меня, не мог получить доступ ни к чему выше четвёртого или пятого уровня. Даже ранние рекруты обычно могли получить доступ к уровням, с которыми мне теперь оставалось работать. Это было почти полное отключение, с которым я никогда не сталкивался в полевых условиях.

Я знал, что вся моя команда почувствовала это практически сразу, когда это произошло.

Сначала я подумал, что нас заглушили на период операции, что означало, что комплекс подвергся нападению. Военные действия часто сопровождались такого рода потерей доступа к разведданным, так что мы все готовились к чему-то большому.

Затем Центр прокричал мне в ухо, сказав, чтобы я пошёл и сделал кучу грёбаной грязной работы, прежде чем моя команда сядет в самолёт и улетит отсюда.

Я знал, что мой юнит тоже услышал это сообщение.

В сплочённом юните всё, как правило, происходило практически одновременно, и я приложил все усилия, чтобы создать такие рецепторы в моей новой команде. Я знал, что это сделает их более эффективной боевой единицей, устранит задержки в общении.

Уединение было роскошью, о которой я не заботился настолько, чтобы умереть из-за этого.

Более того, из-за сложностей сетевой структуры Организации и потребностей моей новой роли я мог чувствовать не только живой свет моих основных оперативников, но и их мысли, воспоминания, эмоциональный опыт, личные и неличностные связи с конкретными другими оперативниками и гражданскими лицами, с которыми они работали и имели отношения — я мог чувствовать множество людей, стоящих за ними.

Это означало, что я мог, в той или иной степени, чувствовать каждого видящего, входившего в сеть Организации, по крайней мере, ниже определённой ступени лестницы.

Ниже моей ступеньки этой лестницы, если быть точным.

Однако прямо сейчас я ни хрена не чувствовал… за пределами моего собственного юнита.