Книга Война, страница 112 – Дж. С. Андрижески

Я всё ещё разговаривала с ней, рассказывала про Олбани и те безумные сцены, которые мы видели за пределами города, когда другие видящие из Аргентины начали наполнять ресторан. Тут были не только те, кто путешествовал с нами в контейнере. Видящие, которым пришлось пройти через карантин в доках, тоже начали занимать места вокруг нас.

Должно быть, документы Талей оказались весьма и весьма достойными.

За несколько минут здесь поставили ещё больше стульев, а также ещё четыре или пять столов, продлив наш столик так, что мы практически полностью заняли этот сегмент ресторана. Я невольно замечала пристальные взгляды от людей и новых беженцев-видящих в других частях ресторана. Эти пристальные взгляды не прекращались, пока мы говорили, обменивались шутками и поддразнивали друг друга за длинным столом.

Я гадала, как мы выглядели в их глазах — особенно в глазах людей. Грязные, уставшие, шумные, фильтров у нас почти не осталось, многие из нас носили одежду, которая не знала стирки несколько дней, а то и недель, вкупе с бронированными плащами, жилетами и ботинками, которые не мыли с тех пор, как мы покинули отель почти месяц назад.

В большинстве случаев наше оружие было чище брони.

Я осознала, что мы выглядели как то, чем мы и являлись — как военный отряд.

— Возможно, возглавляемый пиратами, — пробормотал Ревик мне на ухо. — …Или террористами. Смутьянами. Разбойниками, которые явились сюда, чтобы красть золото, вино и женщин.

Я подавила мешок.

И всё же я окинула хмурым взглядом нашу разномастную компанию: шрамы на лицах, длинные волосы в косах и зажимах видящих, отросшие бороды, драгоценности и татуировки на мужчинах, модифицированные органические пистолеты у Врега, Джорага, Чиньи и Ниилы, камень, вставленный в плечо Рави, и необычные гарнитуры — я определённо видела то, о чём говорил Ревик.

Торек не шутил, что шеф-повар, Оноре, был готов нас принять.

Никто даже не заглянул толком в меню, но, тем не менее, вокруг начали появляться переполненные подносы, которые несли на плечах официанты, всё активнее выходившие из кухни. За ними вынесли тарелки, бокалы и столовые приборы, а также кувшины сока, кофе, воды и молока. Я также видела, как по столу курсируют и более крепкие напитки — разведчики начали расслабляться, выводить свой свет из режима полной боевой готовности и многих дней одной лишь бдительности и стресса.

Посмотрев на всех них, я опять осознала, что поездка была во многом катастрофической. Даже наши немногие победы тяжело сказались на всех.

— Никто не умер, жена, — напомнил мне Ревик, лаская мои пальцы. — Это чертовски большая победа, если принимать во внимание все факторы.

Я немного расслабилась.

Он прав, конечно же.

Персонал кухни побаловал нас стопками черничных оладий, всевозможными сиропами, блинчиками, круассанами, сосисками, беконом, яйцами, тостами, огромной миской фруктового салата и двумя мисками зелёного салата — последний на вкус был просто божественным после нескольких недель поедания того, что Ревик и остальные называли «полевой едой» — эквивалент свинины с фасолью для видящих.

Пока мы поедали изначально предложенные блюда, они также подали индивидуальные заказы — сыры, шоколад, изящную выпечку, маленькие тортики, оливки, грибы, пасту, супы, блюда видящих с большим количеством мяса мёртвых животных, даже несколько стейков.