Книга Война, страница 207 – Дж. С. Андрижески

Джон кивнул.

— То есть, ты хочешь пойти наверх?

Когда видящий поднял взгляд, в его выражении лица стояло столько боли, что Джон ещё крепче стиснул рубашку Врега. Он дёрнул его поближе, целуя в губы.

Поцелуй сделался настойчивее, когда видящий открыл свой свет.

Джон вновь ощутил в нём ту уязвимость и толкнул его назад, на подушки, скользнув ладонями под рубашку мужчины, притягивая его своим светом, и Врег издал низкий стон. Боль выплеснулась из Врега очередной жаркой волной, и Джон открыл свой свет, опять ощущая реакцию Врега. Затем он стянул штаны Врега, стаскивая их ниже по ногам, и Врег сжал его плечо, снова теряя контроль над своим светом.

— Твою ж мать, Джон. Половина из них и так тебя хочет…

Джон фыркнул.

— Это не остановило тебя, когда ты заставил меня отсосать тебе здесь ранее. Посреди переполненного ресторана, не иначе…

Врег вздрогнул, отвернувшись, но его боль полыхнула, а лицо напряглось.

Наблюдая за его выражением, Джон почувствовал, что крепче стискивает зубы.

— Ты хочешь, чтобы я остановился? — спросил он. — Хочешь пойти наверх? Или нет?

На лице Врега отразилось противоборство. Он схватил Джона за волосы, привлекая его рот к своему. Он крепко поцеловал его, пуская в ход язык. Его ладонь скользнула между ног Джона, пока последний с трудом пытался расстегнуть органические армейские штаны спереди.

— Так я могу сделать это или нет? — Джон слышал в своём голосе почти злость, когда посмотрел на видящего. Он просунул пальцы в рот другого мужчины, используя его слюну и руку, а затем издал низкий стон. — Боже. Я ничего не принёс. Так пойдёт…? Я могу это сделать?

Врег оттолкнул его руки, ближе привлекая бёдра Джона. Джон оперся ладонями на стену с мягкой обивкой, расположенную за подушками, пока Врег умелыми пальцами закончил расстёгивать штаны Джона.

Джон просто стоял там, пока Врег брал его в рот. Закрыв глаза, он забыл обо всём, пока видящий ласкал его губами, языком и своим светом. Он пальцами стиснул волосы Врега, когда боль усилилась, стремительно расходясь из его живота вспышкой жидкого жара. Он издал жалобный звук, когда это чувство ухудшилось настолько, что смешалось с болью, и Джон ощутил, как другой видящий теряет контроль над своим светом.

Через несколько минут он заставил высокого видящего опуститься на спину.

Затем он попытался проникнуть в него, почти не дожидаясь, когда Врег позволит ему, просто протолкнулся внутрь, прочувствовав это всем телом, словно каждая вена его света притягивала Врега.

На мгновение он утратил контроль, а потом ему уже стало наплевать — на совершенную иррациональность того, что он делал; на тот факт, что другие могли это почувствовать; на то, что он сказал Врегу до того, как всё это началось… или даже на то, во что он превращался в отрыве от Врега.

Вместо этого им овладели чувства. Тот интенсивный жар, смешивавшийся с агрессией, с чувством собственничества, которого он не испытывал ни с кем другим — настолько чужеродное ощущение, что оно больше походило на наркотик, нежели на эмоцию, особенно после того, как он прекратил попытки его заблокировать.

Он вспомнил, как Врег и Дорже петушились в атриуме в тот день, всего за несколько дней до смерти тибетского видящего, и его боль усилилась. Он осознал, что теперь понимает, что ему пытался сказать Ревик, а также боль в свете его друга, возникавшую всякий раз, когда кто-то упоминал время, проведённое Элли у Лао Ху.