Книга Страж, страница 99 – Дж. С. Андрижески

На этот раз мальчик повернулся боком, глядя на старика, сидящего под корявым деревом.

Глаза мальчика были бесцветными, стеклянными.

Ревик опустил верхний слой бумаги, чувствуя, как сердце сильнее забилось в груди.

Могла ли она быть провидицей? Настоящей?

Настоящие провидцы были чрезвычайно редки.

Это был весьма необычный навык, даже среди видящих, хотя все видящие могли сканировать вперед и назад по мириадам временных линий, которые пересекались и вились через разные слои Барьера. Однако в то время как прошлое могло быть восстановлено более или менее точно, видения будущего, как правило, были глубоко ошибочными… в смысле, для большинства видящих.

Существовало слишком много переменных.

Слишком много существ писали и переписывали, влияли и разрушали эти конкурирующие временные линии.

Такие видящие, как Ревик, — обычные видящие, которые составляли девяносто девять процентов всех видящих — никогда не получали ничего, кроме размытых, меняющихся снимков того, что может таить в себе будущее. Эти хрупкие временные рамки могли быть легко сдуты сдвигом во внешнем мире или даже толчком отдельных существ, подобно листьям, разлетающимся под сильным порывом ветра.

Или, точнее, одной или несколькими волями, направленными в ближайшем направлении.

В отличие от прошлого, которое прочно удерживалось в своего рода стазисе, чтобы его можно было перемотать назад и просмотреть заново с помощью Барьерных скачков во времени, часто таких же чётких, как физическая запись, будущее может легко меняться час за часом, иногда минута за минутой. Очень немногие видящие могли положиться на то, что они видели в этих проблесках будущего. Обычно только молодые и очень неопытные удосуживались попробовать.

Но крошечный процент видящих обладал даром истинного предвидения.

Эти провидцы каким-то образом могли видеть слой над безумной мешаниной временных линий, соединяющих точек, узлов и осколков.

Они действительно могли видеть вперёд, в темноту.

По словам Вэша, даже они иногда давали предостережения, и часто более чем об одной вероятной возможности. Некоторые из наиболее опытных и по-настоящему одарённых провидцев могли даже дать процент вероятности различных сценариев, в зависимости от того или иного фактора.

Однако они были действительно иными. У них были иные структуры в их свете, иные способы видения, по-настоящему отличное видение от других видящих. Они действительно могли видеть, где вращаются шестерёнки и точки поворота, в которых происходят эти более масштабные изменения.

Мать Элисон была одной из таких провидиц.

Не её человеческая мать — её биологическая мать.

Мысль о том, что Элисон сама могла бы быть одной из них, возможно, не такая уж надуманная.

В конце концов, она была Мостом.

Размышляя об этом, Ревик вернулся к чертёжному столу.

Увидев кожаный портфель справа от ножек стола, он осторожно поднял его и перенёс на кровать, чтобы положить плашмя.

Разложив его на матрасе, он расстегнул молнию на портфеле и открыл чёрные клапаны. Стопка рисунков, в основном углём, но некоторые чернилами и даже несколько картин, рассыпались по её белому покрывалу. Опустившись на колени у кровати, Ревик начал рассматривать их, внимательно рассматривая каждую, прежде чем перейти к следующей.

Его свет сделал снимки тех, которые запомнились ему больше всего.