Книга Солнце, страница 302 – Дж. С. Андрижески

Продолжая размышлять, он добавил:

— И наоборот, это также объясняет, почему сама война травмировала его намного меньше, чем его личные переживания в тот же период. Он наверняка почти не помнит войну, если не считать эмоциональных отголосков, которые Менлим несомненно смягчал различными способами. Телекинетическая работа Нензи наверняка откладывалась в его сознании более отрешённо, возможно, даже в отрыве от остальных его ментальных процессов.

Я кивнула, обдумывая его слова.

— Логично, — признала я.

— В такой ситуации приходится искать способ примирить две реальности и оправдать их исходы. Для этого нужна крепкая идеология, — добавил Балидор. — Дать ему религиозную структуру для осмысления всего этого, на самом деле, гениально.

— Ага, — фыркнула я. — Менлим много кем был, но идиотом его точно не назовёшь.

— Само собой.

Между нами воцарилось молчание.

Осознав, что это мой самый нормальный разговор с Балидором с тех пор, как я узнала, что он спит с Касс, я умолкла, внезапно почувствовав себя неловко.

Проблеск чувства вины проскользнул в мой свет, когда я подумала о том, как я с ним обращалась. Часть меня гадала, стоит ли пошутить над этим, затем осознала, что определённо слишком рано шутить об его отношениях с моей бывшей лучшей подругой и почти-убийцей.

Слишком рано для нас обоих.

Я задалась вопросом, может, вместо этого стоит извиниться.

В особенности я гадала, стоит ли извиниться за те слова, что я сказала в резервуаре, когда впервые застала их вместе.

— Нет, Высокочтимый Мост, — мягко сказал он. — Всё хорошо. Я полностью понимаю, — помедлив, он добавил тише: — Мне стоило рассказать тебе.

В ответ на это я фыркнула, почти смеясь.

Не смогла сдержаться.

— Вообще не представляю, что заставило тебя колебаться, — сухо ответила я.

Он расхохотался, словно ничего не сумел с собой поделать.

Сдержав свой свет, словно поняв, что, может, смех — неправильная реакция на мои слова, он сказал:

— Надеюсь, ты знаешь, что я правда понимаю, Элли. Я правда понимаю. Я ужасно чувствую себя, когда оглядываюсь назад и смотрю на объективную реальность того, что она сделала с тобой и твоим мужем. И с Лили. Я правда не могу объяснить, почему…

— Пожалуйста, не надо, — перебила я, поморщившись. — Правда. Между нами всё хорошо, 'Дор. Но ничего не объясняй. Я пока не готова услышать это. Правда не готова.

После моих слов воцарилось молчание.

Я почувствовала, что он снова колеблется, то ли сказать что-то, то ли нет.

Выдохнув в знак поражения, я снова поморщилась.

— Ладно, — сказала я, вздохнув и позволив ему услышать. — Если ты очень хочешь объяснить, бл*дь…

— Нет, — перебил он. — Нет, ничего такого. Просто… — снова поколебавшись, он неохотно сказал: — Касс. Она сейчас очень счастлива.

Его голос сделался ещё тише, и я почувствовала, как он закрывается щитом, возможно, от самой Касс.

— Она думает, что в ситуации с тобой наступил переломный момент, — сказал он. — Она думает, что может быть, в конце концов всё будет хорошо. Что между тобой и ней всё может быть хорошо.

Я посмотрела в окно, увидев, как стая птиц летит V-образным клином параллельно самолёту. Яркая синева неба подчеркивала их силуэты, в унисон хлопавшие крыльями и вытянувшие шеи в полете.

Я слышала надежду в голосе Балидора. Я чувствовала это через коммуникатор.