Книга Чёрное в белом, страница 52 – Дж. С. Андрижески

Когда мы проходили во второй раз, он, казалось, больше внимания уделял предметам искусства, но у меня сложилось впечатление, что он сравнивает расположение каждого объекта с чем-то на экране телефона… а не наслаждается самим искусством как таковым.

Я также задумалась, смотрит ли он на такие вещи, как камеры и их слепые зоны, хотя я ни разу не видела, чтобы он делал это открыто.

Когда мы во второй раз вышли во внутренний дворик, я сидела возле ионических колонн и пила воду из бутылки, купленной внизу в кафе, наблюдая, как Блэк нарезает несколько кругов вокруг «Мыслителя» Родена^[10], который стоял рядом с выходом, лицом к похожему на бассейн фонтану. Сам фонтан обозначал центр круговой подъездной дорожки, где экскурсионные автобусы и такси высаживали пассажиров, буквально напротив павильона во французском стиле.

Я понятия не имела, что он делает.

Однако сидя там, я поймала себя на мысли, как так странно совпало, что это место частично вдохновлено архитектурой Дворца Изящных Искусств, где произошло последнее убийство. Жена богатого сахарного барона прикипела к этим французским репродукциям во время Всемирной Выставки и попросила своего мужа построить музей в том же стиле, что он и сделал.

Я совсем забыла об этом из-за всего, что случилось за день.

Я все ещё сидела там, размышляя, когда Блэк подошёл ко мне, все ещё держа телефон в руке.

— Мы можем идти, — сообщил он мне.

— Ты знаешь, где он разместится? — спросила я.

— У меня есть идея, — загадочно ответил Блэк. Когда я не встала немедленно, он просто продолжал нависать надо мной, источая нетерпение. — Я голоден, — объявил он.

Кивнув, я встала на ноги и расправила тёмный плащ, в который была одета.

К счастью, ношение чёрной одежды в Сан-Франциско ничуть не делает тебя подозрительным. По крайней мере, осенью. Да и в любое время года, вообще-то. Особенно когда кажется, что пойдёт дождь.

Подумав об этом, я подняла взгляд к небу.

Но Блэк уже уходил от меня грациозными целеустремлёнными шагами. Я смотрела, как он исчезает в арочном проёме во французском стиле, которые вёл к каменным ступеням и подъездной дорожке перед музеем, а затем к 34-й Авеню.

Совсем капельку вздохнув в этот раз, я последовала за ним.

До меня дошло, что я выключила телефон.

Я сделала это перед тем, как уйти из своего офиса.

Полагаю, я избегала необходимости врать Нику — открыто, по крайней мере. Вопреки тому, что я твердила себе ранее, я знала, что он может позвонить, особенно если он занимал наблюдательный пост перед офисным зданием и резиденцией Квентина Блэка.

Особенно если он знал, что я была внутри. Или что Блэк уехал.

Ник также мог сделать что-нибудь жульническое, например, попросить Энджел позвонить мне — с него станется. Скорее всего, он так и сделал бы, поскольку утром отчитал меня по первое число и теперь мог нервничать насчёт того, как я на него отреагирую.

Я вспомнила о том, что телефон выключен, только когда скользнула на кожаный диван за столиком с видом на океан, а передо мной поставили бокал красного вина.

Мы находились на верхнем этаже обеденного зала в ресторане Клифф Хаус, городской достопримечательности, которую Блэк выбрал для ужина. Он заявил, что место хорошо подходит — находится в пешей доступности от «Легиона», но не слишком очевидно и близко. Я не была уверена, что означала последняя часть, но спорить не стала. Клифф Хаус меня устраивал, поскольку из-за вида, раздутых цен и долгих очередей в это квази-известное историческое место сюда приходило больше туристов, чем местных. В данный момент отсутствие боязни напороться на кого-то знакомого меня очень привлекало. Мне меньше всего нужно было, чтобы меня видели ужинающей с Квентином Блэком, особенно когда Йена нет в городе.