Книга Возвращение чёрного, страница 22 – Дж. С. Андрижески

— …Я пыталась с этим справиться, но не смогла, — добавила я, с глухим стуком выпрямившись.

— Поэтому ты отказалась от него как от клиента? — сказал Ник.

Я кивнула.

— Да. В конце концов, я дала ему направление на встречу с коллегой.

— Как давно это было? — спросил Ник.

— Шесть месяцев назад, — нахмурившись, я осознала, что потеряла некоторое время. — …Может, семь. Это было сразу после того, как я вернулась из Бангкока. Может, через четыре-пять дней.

— Как ты пыталась с этим справиться? — сказал Глен, привлекая мой взгляд к себе. — Перед тем, как отказаться от него. Как психолог справляется с такой ситуацией с клиентом?

Я вздохнула, восстанавливая равновесие на стуле.

— Поначалу я пыталась поговорить с ним об этом. В ходе того изначального разговора я предупредила его, что с этого момента буду все жёстче пресекать его всякий раз, когда он выдвинет необоснованное требование или переступит границу, которая мне покажется неуместной… или попытается манипуляциями добиться от меня желаемого. После этого я несколько недель делала именно то, о чем сказала ему. Я останавливала его — часто на середине предложения, чтобы пресечь его рассказ о том, почему у него было право так поступить. Я предельно ясно указывала, что он делал, и не отступала вопреки его отрицанию или попыткам перевести тему. Я объясняла ему, что его недостаток уважения к границам других людей был огромной составляющей того, что изначально привело его в мой офис…

— А именно? Из-за какой проблемы он пришёл к тебе, док?

Я издала невесёлый звук.

— Преследование. На него подала в суд женщина, которую он нанял и в конце концов уволил.

— Они направили его к женщине-мозгоправу после того, как его обвинили в преследовании женщин? — спросил Ник, и в его голосе звучало неверие.

Я кивнула, взглянув на него.

— Иногда так делают. Иногда это срабатывает, давая им безопасный способ попрактиковаться в соблюдении границ с теми, кто обучен оберегать свои границы.

Ник фыркнул.

— Но ты отказалась от него после Бангкока?

— Да, — сказала я. — Он оставил более тридцати все более агрессивных сообщений на моём офисном телефоне за ту неделю, что я была за границей. Он также звонил на мой личный номер, которого я ему никогда не давала, а значит, он получил его каким-то неподобающим путём.

— Что случилось с женщиной, которую он преследовал? — спросил Глен. — Той, другой?

Я уставилась в стол, хмурясь и вспоминая.

— Как я и сказала, она подала на него в суд… изначально за домогательство и незаконное увольнение. Она также оформила на него запретительный ордер… опять-таки, за преследование, поскольку он продолжал досаждать ей и её семье даже после увольнения. Она утверждала, что само увольнение было отплатой за её отказ спать с ним. Его компания решила вопрос с ней. Вне суда, полагаю. Они выдвинули визиты к психологу как условие для Норберга, чтобы сохранить его место в совете… из целей подстраховки, полагаю.

Поскольку Джеффри Норберг был мёртв, я могла сказать им об этом.

— Разве он не женат? — сказал потом Глен, взглянув в свои файлы, как будто внезапно вспомнив их содержимое.

Я невозмутимо посмотрела на него.

— Ты не очень часто работаешь с преследователями, да, Глен? — спросила я.

Когда Глен вздрогнул, я вздохнула, делая несколько глотков кофе.